Би Уилсон - Еда. Отправная точка. Какими мы станем в будущем, если не изменим себя в настоящем?

Впрочем, это всего лишь частные случаи, а не правила. В зависимости от семейной динамики почти все отрицательные моменты «единственного» могут легко превратиться в благоприятные. Возможно, вы больше, а не меньше, занимаетесь спортом, потому что у ваших родителей есть время водить вас в спортивные клубы или ходить с вами в парк, чтобы поиграть с фрисби. Вполне возможно, у вас будут более правильные привычки питания, потому что родители находили время, чтобы готовить вам полезные завтраки.

Еще один вопрос, на который также не узнаем ответа: насколько отличался бы прием пищи человека, будь он другого пола.

Когда родители ждали моего появления на свет, то надеялись, что родится мальчик, и хотели назвать его Габриэль. Мог бы он изменить семейное меню? Мучился бы он меньше из-за своего питания? Когда наше с сестрой беспорядочное питание достигло апогея, иногда я мечтала о том, чтобы у нас появился младший брат, для которого питание было бы более простым делом, а не бесконечной психологической драмой. Он мог бы есть калорийные блюда вроде яичницы с беконом и не беспокоиться о том, как это скажется на его внешности. Тогда я не понимала, что мальчики тоже могут питаться беспорядочно. Равно как я не понимала того, что присутствие мальчика за обеденным столом могло привнести больше трудностей в отношении еды для сестер, а не меньше.

Не только в бедных семьях в провинциальной Индии еды достается больше братьям, чем сестрам. Почти то же самое происходит в богатом обществе, с той лишь разницей, что такое действие расценивается не как отсутствие заботы, а как нечто полезное для девочек. Многие из них дома часто слышат, что аппетит создает проблемы, и его нужно умерить. Мы говорим о развивающихся мальчиках, восхваляя их мужественность, но почти никогда не упоминаем развивающихся девочек. Возможно, нам страшно и неловко из-за того, как растет тело девочки – как вширь, так и ввысь. И стоит ли удивляться, что девочки-подростки хотят питаться так же, как их не достигшие половой зрелости сестры?

В большинстве случаев родители перестают влиять на привычки питания детей, как только они подрастают.

Если у детей появляются свои деньги, мы уже можем не считать себя главным контролирующим органом их перекусов.

Нам приходится заново открывать для себя удовольствие от планирования собственных приемов пищи, не беспокоясь о том, что один ребенок откажется это есть из-за перца, в то время как другой пожалуется, что блюдо пресное. Одним словом, как только дети становятся взрослыми, мы расслабляемся. Исключение составляют родители, которые считают, что они должны контролировать питание девочек, и по мере взросления давление может усилиться.

Мне доводилось сидеть за столом со взрослыми детьми и их родителями, где «мальчику» – тридцатилетнему мужчине, не слишком худощавому – мама велела взять добавку, потому что он должен есть, а на его сестру недовольно шикнули, когда она взяла лишнюю картофелину.

В 1970-х годах среди людей рабочего класса во Франции, по описанию Пьера Бурдье, такие двойные стандарты были частью культуры {282}. Правилом питания было изобилие блюд для мужского пола и строгость для женского: мясо в огромном количестве для мужчин, салат и малюсенькие порции для женщин. Мальчик всегда имел право получить вторую порцию. С другой стороны, процесс становления женщиной можно описать как самоограничение. Она должна научиться, как другие женщины, делить порцию на двоих и стоя подавать сидящим мужчинам блюда.

Основным объяснением того, почему мальчики должны есть больше, чем девочки, было то, что мужчины работали вне дома больше, чем женщины, и нуждались в большом количестве еды, чтобы выполнять тяжелую работу. Среди праздного высшего класса Европы, наоборот, иногда девочкам позволялось переедать больше, чем мальчикам, так как усиленное питание улучшало их внешний вид. Вспомните округлые формы женщин Паоло Веронезе (около 1555–1585 года) или пухлые розовые руки девочек в живописи Буше два века спустя.

Теперь же полнота ассоциируется с бедностью, ибо известно, что купить высокоэнергетическую пищу с высоким содержанием углеводов намного дешевле, чем приобрести дорогие свежие полезные продукты.

Однако в предыдущих столетиях полнота женщины была признаком богатства и, по странной логике, красоты. Французский гурман и философ Жан Антельм Брилья-Саварен, автор «Физиологии вкуса» (1825), испытывал жалость по отношению к худым женщинам с «бледной болезненностью» и призывал их толстеть путем перехода на высококалорийную диету с «огромным количеством хлеба», горячего шоколада, свежих яиц, взбитых в масло, изобилием мяса, рыбы и супа, а также «блюд, приготовленных с помощью риса или макарон», десертов с бисквитными палочками, ромовых баб и тому подобного, плюс сладкие фрукты и виноград {283}. И пиво.