Кэтрин Томас - В шаге от любви. 7 недель, чтобы найти любовь своей жизни

Я предлагаю вам вступить в контакт с высшим уровнем своего сознания. Напишите собственное письмо Богу – кем бы он для вас ни был. Можете адресовать свое письмо «Милостивому Богу», или «Внутреннему Богу», или «Высшей Силе», или «Высшему Я». Если хотите, можете начать письмо со слов «Великая Мудрость».

В письме опишите сложную проблему своей жизни, в которой не можете разобраться. Опишите свои чувства, а затем задайте конкретные вопросы.

Закончите письмо, например, как делала я: «Милостивый Боже, пожалуйста, ответь мне. Спасибо большое». А после этого напишите себе письмо от Бога.

Примечание: Смысл упражнения – не в спорах о том, существует Бог или нет, чт о есть Бог, каковы ваши отношения с Высшей Силой. Смысл – в достижении более высокого, чем обычно, уровня сознания. Если вам трудно писать письмо Богу, то воспринимайте мое предложение как обычное упражнение, не вкладывая в него особого религиозного смысла.

В течение дня спрашивайте совета у своей интуиции. Начните с мелкого решения – например, что надеть или как расставить приоритеты в своих действиях. Это позволит вам раскрыть интуицию и прибегать к ней в более серьезных ситуациях – когда надо определить, кому открыть свое сердце или с кем вступить в близкие отношения. Вы уже будете уметь вопрошать, понимать ответ и действовать в соответствии с ним. Вы научитесь доверять своей интуиции – достаточно лишь почаще ею пользоваться.

В течение дня обращайтесь к себе и спрашивайте:

Какой выбор в данный момент будет наилучшим для меня и всех окружающих?

После этого доверьтесь себе и действуйте на основе полученного ответа. Он может быть любым: творческая идея, неожиданное прозрение, появление внутреннего убеждения или внешний знак.

Думая о людях, обладающих внутренней цельностью, некоторые представляют себе этаких праведных религиозных исповедников, находящих ханжеское удовольствие в том, чтобы указывать окружающим на их недостатки и промахи. Неудивительно, почему людям не нравится задумываться над собственной цельностью. Они считают, что для этого надо оценить собственное поведение и личность в соответствии с общественными нормами, нравственным кодексом и установками других людей.

Я хочу сразу пояснить: обсуждая эту тему, мы не будем говорить о моральных нормах, личной нравственности и о вашей способности (или неспособности) жить в соответствии с ними.

В словаре мы читаем такое определение цельности – «бытие в состоянии единства». Цельность связана не столько с абсолютными истинами (например, убийство – это плохо), сколько с истинами относительными (если я называю себя любящим человеком, значит, веду себя соответствующим образом). Отсутствие цельности не делает человека «плохим». Отсутствие цельности просто делает человека разорванным и мятущимся, то есть лишает его определенной части силы. Любое внутреннее противоречие – то есть отсутствие цельности и единства в душе – приводит к фрагментации и чувству гнева. Когда такое случается, возникают симптомы, которые на первый взгляд не кажутся связанными с отсутствием внутренней цельности.

У меня есть клиент Мануэль. Он два года твердил мне, что хочет написать книгу. Он считает, что это целиком и полностью связано с целью его жизни. Как только он ее напишет, то сразу же сможет выступать и учить. После курса терапии Мануэль ушел, сообщив мне, что отправляется в путешествие – писать свою книгу.

Цельность – это умение поступать правильно, даже когда о твоих действиях никто никогда не узнает.

Я не слышала о нем целый год, но потом Мануэль позвонил и сообщил, что страдает от тревоги и депрессии, что ему надо поговорить со мной немедленно. Я узнала, что, хотя Мануэль путешествовал, к книге он так и не приступил. Он думал о ней постоянно и все же целыми днями занимался чем-то другим. У него просто «не было времени», чтобы сесть и начать писать. Я сказала Мануэлю, что ему недостает собственной цельности. И напомнила ему о том, как важна для него эта книга. Мы составили план, по которому Мануэль будет каждый день по два часа посвящать работе над книгой. Он позвонил мне через три дня и сказал, что стоило ему сесть за книгу, как тревога и депрессия тут же отступили. Он все три дня был совершенно спокоен.