Генри Лодж - Следующие 50 лет. Как обмануть старость

Как гласит старинная поговорка, старость – не для слабонервных. Так как мы в любом случае стареем все, то, вероятно, было бы точнее сказать, что слабонервный не может рассчитывать на хорошую старость. Отвага – несколько старомодная добродетель, но в правильной старости она играет не последнюю роль. Это не та минутная отвага, которая помогает спасать людей из горящего дома, а основополагающая готовность в любой момент начать все сначала, включиться в реальность на любом этапе жизни. По моим наблюдениям, женщины в достатке обладают именно таким типом отваги, и это очень важный момент. Один мой дед умер в 1985 году, как раз когда я заканчивал медицинский институт, после долгих мучений от болезни Альцгеймера. Все это время бабушка ухаживала за ним дома, причем в последние несколько лет он не узнавал ни ее, ни других. К моменту его смерти их брак насчитывал пятьдесят семь лет, бабушке было уже восемьдесят, и почти десять лет непрерывного ухода за дедом изрядно вымотали ее. Она осталась одна в пустом доме сражаться с эмфиземой и одиночеством. Она заметно сдала, и кажется, все мы думали, что скоро она последует за дедом. Но не таков был ее характер. Она продала дом, в котором они жили все годы брака, переселилась в маленький одноэтажный коттедж по соседству и начала новую жизнь. Года через полтора моя сестра как-то зашла к ней в гости и застала ее делающей приседания.

«Бабуля, чем это ты тут занимаешься?» – спросила она.

«О! – подмигнув, ответила бабушка. – У меня появился поклонник, и надо избавляться от этого живота».

Через полгода, когда ей было восемьдесят два, она вышла замуж за вдовца на несколько месяцев моложе нее. В восемьдесят семь она скончалась от рака кишечника, но она не умерла в восемьдесят два от одиночества.

Достаточно справедливо будет заметить, что ей повезло встретить кого-то, но так же справедливо, что она в большой степени сама обеспечила себе это «везение». Она дала отпор лимбической смерти, которая часто предшествует физической. Ей хватило отваги вернуться к жизни в восемьдесят лет. Не обязательно для того, чтобы найти нового спутника, а просто для того, чтобы жить.

Итак, вот что такое лимбическая биология по своей сути: свойственный млекопитающим императив любви и общения, пронизывающий всю нашу жизнь. Каждый человек на Земле нуждается в лимбических связях. Это значит, что возможность их создать есть у вас всегда. Мы окружены сплошной лимбической сетью. Для того, чтобы выстроить свои собственные конструкции, мы должны только каждый день открывать дверь в окружающий мир, и тогда предела росту нет. Лимбический распад настолько же необязателен, как и физический. Течение отторжения от социума – то есть лимбического распада – не так сильно, как может казаться. И итоговый совет здесь тот же самый, что и в сфере физической: плывите против течения, не поддавайтесь ему ни на один день. Возможные пути не нанесены на карты, но, так же как и с физкультурой, если вы будете упорно трудиться, вы практически обречены на успех.

Едва ли не самое ценное, что я вынес из практики совместной работы с Гарри, – это понимание того, насколько реальна и вездесуща лимбическая составляющая человеческой личности и насколько необходима в жизни эмоциональная составляющая. Когда я был ребенком, и потом, в годы учебы и адвокатской карьеры, всеми принималось «по определению», что поступки человека должны направляться и обосновываться в первую очередь разумом, логикой. Рассудочная, рациональная схема существования и отдельных индивидуумов, и любых их объединений (от фирмы до государства) считалась единственно приемлемой. Пусть никто не формулировал этого вслух, но все знали, что для того, чтобы жизнь стала если не прекрасной, то во всяком случае более успешной, необходимо убрать с дороги эмоциональные помехи.

Возможно, таково было требование эпохи. В конце концов, моя юность пришлась как раз на тот период, когда разум нельзя было назвать главенствующей силой. Я был свидетелем расцвета нацизма в Германии, нагнетания безумных расистских настроений как в европейском, так и в американском обществе, эпидемии вооруженных конфликтов, охватившей весь мир, и в конечном итоге кульминационного взрыва Второй мировой и последующих сумрачных лет холодной войны. Я помню режимы Гитлера и Сталина, помню, какой бешеной, необъяснимой популярностью пользовались эти безумные вожди.