Мирей Гильяно - Француженки подтяжек не делают

Случай с Тони

У меня есть один знакомый, Тони. Ему заменили оба коленных сустава, причем один – в декабре, а второй – через год, в следующем декабре. Приблизительно шесть-восемь недель ушло на послеоперационное восстановление и физиотерапию, чтобы прийти в форму и петь хвалебные оды эндопротезированию. Единственное показалось ему странным: прежде, чем состоялась его первая операция, ему пришлось самому подбирать подходящую модель коленного сустава. Хирург и врач-консультант положили перед ним каталог с протезами и принялись обсуждать все плюсы и минусы моделей различных производителей. Прежде чем мой друг сделал окончательный выбор, он даже подержал выбранную модель в руках. Прошел год. Тони думал, что на другой ноге ему просто поставят тот же самый искусственный коленный сустав, но в каталоге уже были новые и более совершенные модели! Прошлогоднюю успешную модель, благодаря науке и технике заменили более современной версией! Сегодня у него всё хорошо, он прекрасно себя чувствует с двумя разными искусственными суставами… и гордо носит голову, став на один дюйм выше.

Регенерация и стволовые клетки: ни для кого не секрет, что прорыв в области замены пораженных органов и регенеративной медицины напрямую связан с использованием (и дальнейшим потенциальным использованием) стволовых клеток. Повторяю, это незрелые клетки, способные к преобразованию в любые специализированные клетки организма, дабы заменять или восстанавливать человеческие ткани или органы. Когда-нибудь, возможно, уже в этом столетии, в лаборатории смогут повторно вырастить ухо из ваших собственных клеток. Выращенные в лабораторных условиях мочевые пузыри уже существуют, и множество еще более сложных искусственных органов находятся в процессе разработки. Становятся доступны инъекции стволовых клеток или недифференцированных клеток в разные части нашего тела. Это своего рода чудо-семена, позволяющие восстановить стареющие или удаленные органы.

Если мы собираемся увеличить потенциальную продолжительность жизни скажем, до ста пятидесяти лет, это произойдет не только потому, что мы научимся выращивать или восстанавливать изношенные или пораженные органы и ткани. (В настоящее время максимальная потенциальная продолжительность жизни по прогнозам составляет 125–130 лет, хотя, разумеется, никто не может установить предельный срок). Скорее, это произойдет благодаря достижениям биоинженерной генной терапии. Ученые создадут здоровые, более выносливые органы, например, сердца или колени, изменив код ДНК и естественным образом повысив работоспособность организма путем обновления на клеточном, белковом или ферментном уровне. Это, в свою очередь, укрепит иммунитет, защитив нас от множества серьезных заболеваний. Сегодня генномодифицированная кукуруза… А завтра – кто знает? Искусственный мозг?

Мозг: тысяча извинений. На данный момент заменить эту важную часть тела не представляется возможным. Но теперь мы знаем, что некоторые клетки мозга способны к регенерации, что еще вчера казалось неправдоподобным. А еще мы знаем, что хирурги, копаясь у нас в мозгах, порой творят чудеса, такие как уменьшение тремора, связанного с болезнью Паркинсона, например.

“Старый” или “пожилой”? Где грань?

Точно так же, как предшествующее поколение было уверено, что шестьдесят пять – это уже глубокая старость, сегодня многие называют тех, кому за восемьдесят, “пожилыми”. Благодаря достижениям науки, рациональному питанию, физическим упражнениям, здоровому образу жизни и современным медикаментам, следующее поколение может смело рассчитывать на то, что в девяносто пять или сто лет их будут считать пожилыми … ну хорошо, хорошо, старыми. Во Франции уже проживает семнадцать тысяч тех, кто перешагнул столетний рубеж (обратите внимание, две трети из них – женщины), и численность этой категории “сто+” неуклонно растет.

На сегодняшний день молодых людей от 19 до 25 лет по всему миру убивают в основном рак и сердечно-сосудистые заболевания. И на текущий момент два основных условия возросшей продолжительности жизни – повышение уровня информированности и эффективное лечение этих недугов. Согласно данным ВОЗ, 30 процентов раковых заболеваний можно было предотвратить. И к счастью, за мою жизнь процент излечиваемости рака молочной железы существенно вырос, тем самым повысив продолжительность жизни для женщин в большинстве стран. Однако слишком много женщин по-прежнему ежегодно умирают от рака молочной железы, особенно в развивающихся странах. Несмотря на то, что в западных странах процент выживания достаточно высок (более 80 процентов благополучных исходов), я считаю, что любой показатель ниже 100 процентов неприемлем, и мы продолжаем уповать на науку и медицину, в надежде увидеть более эффективные методы противораковой терапии. И хотя диагностика на ранних этапах – это ключ к благополучному исходу всех раковых заболеваний, мы ни в коем случае не должны забывать о мерах профилактики, чтобы не пополнить ряды печальной статистики.