Шри Ауробиндо - Шри Ауробиндо. О себе

Ответ: Едва ли там они хранят такие бумаги.

Надеюсь, обед у Деваса не был для вас похож на мое первое знакомство с маратхской кухней – тогда по некоторым причинам мой обед оказался non est [295], и кто-то сходил к моему соседу, маратхскому профессору, и принес еды. Я съел щепотку, не больше. Господи! Если бы у меня во рту вдруг вспыхнул пожар, я и то был бы не так потрясен. Такого пламени хватило бы в раз спалить весь Лондон!

Вполне согласен с вашей оценкой Кашмира. Очарование его гор и рек, идеальная жизнь, которая течет себе медленно и лениво среди изумительной красоты в плавучих домах на барках и лодках – этакий рай земной, – а также стихи, которые пишутся на берегах Джелама [296], там, где он несет свои воды мощным потоком вниз на равнины из Кашмира. К несчастью, я путешествовал вместе со сверхтрудолюбивым гаекваром, так что мое пребывание в раю оказалось недолгим! Его представление о рае состояло в том, чтобы без конца просматривать деловые бумаги и заставлять меня и других писать для него речи, снискавшие ему всю его репутацию. Но, в конце концов, у каждого Эдем свой, соответствующий его природе.

Когда я познакомился с гаекваром, он был человеком свободомыслящим, не связанным рамками какой-то одной религии; не знаю, изменил ли он с тех пор свои взгляды. Формально, конечно, он индуист.

Неоспоримых подтверждений его возраста нет. 400 лет – преувеличение. Однако известно, что он прожил на берегах Нармады 80 лет, а приехал он туда уже в том возрасте, когда зрелость перевалила за свой пик. Я с ним встретился незадолго до его смерти, и он был в блестящей физической форме, без каких-либо признаков старения, кроме седых волос и бороды – очень высокий, крепкий, с крупной головой и внушительным выражением лица, которое, кажется, было свойственно древним, – он мог пройти в день сколько угодно миль, так что уставали его значительно более молодые ученики, причем ходил он так быстро, что за ним было не угнаться. Он никогда не говорил ни о своем возрасте, ни о своем прошлом, если не считать редких случайных фраз. Одна из них прозвучала в разговоре с учеником, которого я хорошо знал, – с Мазумдаром, сардаром Бароды (кстати, именно у него в доме, на верхнем этаже, сидели мы вместе с Леле в январе 1909 г., когда я пережил освобождение и Нирвану). Мазумдар узнал, что у Свами болит зуб, и принес бутылку флорилина, весьма модного в те времена зубного полосканья. Свами отказался со словами: «Я не пользуюсь лекарствами. Мое единственное лекарство – вода из Нармады. А зуб этот болит у меня со времен Бхао Гирди». Бхао Гирди был маратхский военачальник, Садашив Рао Бхао, который исчез во время битвы при Панипате [297], а тело его так и не было найдено. Многие сделали из слов Брахмананды вывод, что он сам и был Бхао Гирди, но это выдумки. Никому из тех, кто знал Брахмананду, не пришло бы в голову ставить под сомнение любые его слова – он был человеком совершенной искренности и правдивости, не искал славы и не пытался сделать из себя идола. Умер он полный сил не от старости, а от несчастного случая, получив заражение крови, наступив босой ногой на песчаном берегу Нармады на ржавый гвоздь. Я рассказывал о нем Матери, почему она и упоминает его в «Беседах» [298], не предназначавшихся для широкой публики – иначе она, возможно, ничего бы не сказала про его возраст, так как эта цифра, более 200 лет, возникла лишь на основании его случайных слов и нашей веры в них. Никаких «юридических» подтверждений нет. Могу сказать, что, насколько мне известно, по меньшей мере трое из его учеников сохранили потрясающе молодой вид и энергичность до сравнительно долгих лет – возможно, это не такая и редкость для йогов, практикующих одновременно Раджа-йогу и Хатха-йогу.

Я хорошо знал сестру Ниведиту (долгие годы она была моим другом и товарищем по политической деятельности) и был знаком с сестрой Кристиной – это две самые близкие ученицы Вивекананды европейского происхождения. Они обе до мозга костей были западные и абсолютно не обладали индуистским мировоззрением; сестра Ниведита, ирландка по происхождению, благодаря способности сопереживания умела разделить с окружавшими ее людьми их жизнь, хотя ее собственная природа так до конца и осталась не-восточной. Однако же, встав на путь Веданты, она без труда достигла реализации.