Ирвин Уэлш - Trainspotting

- Девочка умерла... умерла... Доун...о господи... боже ж ты мой, всё, что я мог разобрать в этом бессвязном лепете. Она рухнула на потёртый диванчик. Мой взгляд приковало коричневое пятно на стене прямо над ней. Что это, блядь, такое? Откуда оно взялось?

Дохлый вскочил на ноги. Глаза у него были выпучены, как у лягушки. Он всегда напоминал мне лягушку. Сидит-сидит, а потом - гоп, вскочил и попрыгал. Он посмотрел сначала на Лесли, а потом прошмыгнул в спальню. Метти с Картошкой озирались кругом, ни во что не врубаясь, но даже сквозь наркотический туман они понимали, что произошло что-то очень скверное. Я тоже понимал. Сука, я так и знал. Я сказал то, что говорю всегда, когда происходит что-то скверное.

- Я щас сварю, - сказал я им. Метти впился в меня взглядом. Он кивнул мне. Картошка встал, залез на диван и сел в нескольких футах от Лесли. Она обхватила руками голову. Примерно минуту я ждал, что Картошка дотронется до неё. Я надеялся. Я хотел, чтобы он это сделал, но он только тупо смотрел на неё. Даже издали мне было видно, что он уставился на большую родинку у неё на шее.

- Это я виновата... я во всём виновата, - причитала она, закрывая лицо руками.

- Слышь, Лес... это самое, Марк ща сварит, слы... ты поняла, это самое... - сказал ей Картошка. Это были первые слова, которые я услышал от него за несколько дней. Наверняка, он что-то говорил всё это время. Должен был говорить, в натуре, блядь.

Вернулся Дохлый. Весь напряжённый, особенно шея, как будто пытался сорваться с невидимого поводка. У него был гробовой голос. Как у сатаны в фильме "Изгоняющий дьявола". Мы все заткнулись.

- Блядь... ёбаная жизнь! И чё теперь делать, а?

Я никогда его таким не видел, а я знаю этого ублюдка почти всю свою жизнь:

- Чё случилось, Сай? Что за хуйня, бля?

Он подошёл ко мне. Мне показалось, он собирается меня отпиздить. Мы отличные кореша, но иногда тузим друг друга, по пьянке или со злости, если один задрачивает другого. Но это же несерьёзно, просто чтоб спустить пар. Между корешами это бывает. Но только не сейчас, когда у меня начинались ломки. Если бы этот мудак меня ударил, мои косточки рассыпались бы на миллионы мелких осколков. Он просто стоял надо мной. Спасибочки, бля. Ой спасибо, Дохлый Саймон!

- Всё накрылось пиздой. Это полный пиздец! - завыл он громким, отчаянным голосом. Он похож был на раздавленную собаку, которая ждёт, чтобы кто-нибудь её пожалел.

Метти и Картошка встали и побежали в спальню. Я, мимо Дохлого, за ними. Я почувствовал запах смерти в комнате ещё до того, как увидел ребёнка. Он лежал ничком в своей кроватке. Он, вернее, она была холодной и мёртвой, с синяками под глазами. Мне даже не нужно было её трогать. Она лежала, как выброшенная кукла на дне детского гардероба. Такая махонькая. Крохотная, бля. Малютка Доун. Какая жалость!

- Малютка Доун... не могу поверить. Какой грех на душу... - сказал Метти, покачивая головой.

- Ну и духан, бля... это самое, сука... - Картошка прижал подбородок к груди и медленно выдохнул.

Метти всё так же качал головой. Он готов был взорваться:

- Всё, я сваливаю отсюда на хуй. Я не знаю, что делать, бля.

- Ёбаный в рот, Метти! Ни один поц отсюда не уйдёт! - заорал Дохлый.

- Спокуха, чувак, спокуха, - сказал Картошка, но его голос был очень неспокойным.

- У нас тут заныкана гера. Эту улицу уже несколько недель пасут суки-легавые. Мы щас на ёбаных кумарах, и у всех нас скоро начнутся ебучие ломки. Полицейские ублюдки на каждом хуевом углу, - сказал Дохлый, стараясь держать себя в руках. Мысли о столкновении с полицией всегда помогают сосредоточиться. В вопросе о наркотиках мы классические либералы и горячо выступаем против вмешательства государства в любой форме.

- Угу... а может, всё-тки лучше свалить на хуй? Мы тут всё приберём и съебёмся, а Лесли вызовет скорую или полицию. Лично я согласен с Метти.

- Слышьте... может, надо остаться с Лес, это самое. Мы же типа друзья, и всё такое. А? - отважился спросить Картошка. Такая солидарность в нынешних обстоятельствах была чем-то из разряда фантастики. Метти снова покачал головой. Он недавно отмотал шесть месяцев в Сафтоне. Если его опять заметут, то навесят охуенный срок. Тут же везде рыщут мусора. По крайней мере, такое ощущение. Лично на меня картина, нарисованная Дохлым, произвела большее впечатление, чем предложение Картошки держаться вместе. Только пусть не вздумают спускать всю дрянь в унитаз. Лучше пускай меня посадят.

- Я так понимаю, - сказал Метти, - это Леслин бэбик, правильно? Если б она за ним лучше смотрела, он бы, может, и не умер. Ну а мы тут при чём?