Татьяна 100 Рожева: Жареное мороженое

Остап задумчиво почесал крепкую шею и посмотрел в сторону соседнего стола, за которым сидели трое – красивая молодая женщина и двое мужчин. У нее – строгая прическа, у них – свободные позы и расстегнутые пиджаки. Она наслаждается кокетством, они ее хотят. Фрукты на столе словно бутафорские, киношные – блестящие красные яблоки и желтые бананы. Взглядом женщина разрешает мужчинам все. Они мысленно делят ее между собой. Она возбуждена их мыслями. Мыском туфли она касается под столом ноги мужчины напротив, а рукой трогает бедро того, кто рядом.

«Мотооор!!!» – орет мой прибежавший из женского туалета режиссер и начинает съемку. Ну что можно выжать из этого треугольника? Старо, как мир и скучно, – кривлюсь я и включаю перемотку моего мысленного старенького видеомагнитофона – все же каждому поколению ближе техника своей юности.

Итак… Женщина со строгой прической стреляет глазами со скоростью и меткостью китайской поливалки, одновременно добывая трением огонь из бедра одного мужчины и голени другого. Потом тот, что с натертым бедром, быстро вскакивает, забегает за женщину и начинает ее раздевать как в армии, пока горит свеча, то есть спичка. Он как бы демонстрирует прелести своей дамы тому, что с горящей голенью. Прелести дамы производят мгновенный эффект на зрителя и он, содрав с себя одежду, хватается за член, начиная добывать огонь из него. Раздетая женщина бежит ему на помощь и прыгает на него сверху, чтобы спасти его руку от ожога. Мужчина с обожженным бедром тоже хватается за член, разогревая его трением. Опыт его товарища ничему его не учит. Женщина, замечая между прыжками ухудшение пожароопасной обстановки, совершает подвиг – остужает у себя во рту, чуть было не начавший уже тлеть член своего друга. Мужчины быстро смекают, что избежать возгорания можно только внутри безопасной женщины, и следующие две минуты ускоренной перемотки они пробуют все возможные варианты нахождения в ней одновременно и по очереди. Хроники проведения досуга членами секты последователей Прометея так захватывают, что только когда они быстро дышат друг на друге в последнем кадре, я вспоминаю о неиспользованной нормальной скорости фильма, и о том, что в реальности передо мной сидит настоящий Настоящий мужчина…

Остап нехотя отвел взгляд от соседнего стола, за которым, в отличие от моего скоростного пожароопасного фильма, шла неспешная слабо греющая игра в переглядки и ласки под столом.

– Полгода назад друг рассказал, – произнес он, глянув на троицу еще раз. – Начал он свою новую подругу на трио разводить. Она сразу: я тебе пох, ты будешь спокойно смотреть, как меня на твоих глазах! Еле, говорит, погасил скандал. Через пару недель он ей говорит – черт с ним, с этим МЖМ, нам, мол, и вдвоем хорошо. А она – а чего это ты за меня решаешь! Может я уже созрела, попробовать хочу! Он эту тему тщательно теперь обходит стороной.

– Вы так здорово рассказываете! Вы не пишете? –сподхалимничала я.

– Спасибо за комплимент, – улыбнулся Остап. – Но писательство это образ жизни, по-моему. Как горные лыжи. Едешь, черт знает куда, тащишь на себе. Или как альпинизм. Я люблю боулинг, мини футбол, стритбол. Зашел после работы, покатал часок, поиграл, покидал. И разрядка, и время на дорогу не теряешь. Но рассказывать, правда, умею и люблю! Сейчас расскажу самую прикольную историю со мной за это лето. Друзья лежат! – он поболтал в руке бокал с коньяком, отпил.

Армянский коньяк делал свое черное дело. Остапа понесло…

– Остался я на пару недель без женской ласки, – начал он доверительно. – Так склалось. И оченно захотелось. Пусть продажной, пусть какой. Залез в интернет, нашел адресок, телефончик, созвонился, поехал. Девушка оказалась из Казани, татарочка. И что–то мы разговорились про их национальный праздник Курбан-байрам. Очень интересно празднуют. И зубами достать кольцо из тазика со сметаной, и, в общем, много чего. Правда, интересная девушка. Потом говорит – давай я массаж тебе сделаю? – Давай. Начала делать. Я говорю, мол, не только за массажем пришел. И тут она мне – у нас массажный салон! А не…ну, в общем, вы поняли. Я начал настаивать, что не мог так ошибиться. Немножко завелся. Она говорит – ладно, возможно кто–то что–то перепутал. Просит подождать, через минуту возвращается. В руках наручники, что–то вроде кнута, еще какая-то хрень. Говорит – раз такое дело, я тебя бесплатно выпорю! Хорошо, что я лежал! Совсем говорю, одурели! Она – ой, ну на вас не угодишь. Если бы вы знали, какие люди к нам ходят и ничего. Нет, говорю, но пасаран! Ну ладно, ты меня похлещи, только без синяков. Опыт есть? Ну, по лицу она все поняла. Подожди, говорит. Возвращается не одна. Еще две девушки, одна из них мулатка. Мол, чтобы я не раздувал историю, оставшееся время они массируют меня втроем!