Рэдклифф - Маскарад любви

Я думала, в комнате никого не будет, но вышло иначе. Она сидела в кресле перед столом, закинув стройную ногу на ногу. Из-под незаметно задравшейся юбки, нежно обнимавшей ее бедра, виднелась белоснежная кожа. Я даже не знала ее имени, но мне уже захотелось прикоснуться к ее внутреннему миру.

Когда я приблизилась, девушка подняла взор – и я буквально ожила от признания в ее взгляде. Эти глаза, голубые, переходящие в зеленый, словно ощупали мое лицо, и меня бросило в жар. Мой пульс участился, ибо ее взгляд словно проникал мне под кожу. Из меня будто выпустили весь воздух, сердце билось как сумасшедшее. Мир исчез, я различала лишь шум прибоя.

Ее, должно быть, удивило мое нежданное появление, но в ее глазах я увидела совсем другое. Кто же вы? – вопрошала она. Этот взгляд обещал теплый прием еще до ответа.

Позволь мне дотронуться до тебя.

Протяни она мне руку, я бы с радостью взяла ее и последовала куда угодно. До самой смерти.

Руна нажала «сохранить», кое-что написала на бумажке с липким краем, которые были в изобилии разбросаны по ее столу, и встала. От резкого приступа боли в спине она нахмурилась, а потом бросила взгляд на часы.

Два часа ночи, и снова без сна.

Голова у нее раскалывалась, стала подступать тошнота. Вздохнув, Руна подошла к окну и посмотрела в сторону реки. Слева от нее виднелась взмывавшая в звездное небо арка моста Бенджамина Франклина, подсвеченная голубыми огнями. Город спал.

Девушка закрыла глаза, представляя, как нежные пальцы прогоняют усталость из ее души.

Оден смогла оторваться от книги почти в два часа ночи, а через четыре с половиной часа ее поднял резкий звук будильника. В восемь утра у нее значилась встреча с Хейдон Палмер, и Оден совсем не хотелось опаздывать. Она выглядела слегка усталой, поскольку обычно спала не меньше семи часов. Несмотря на недосып, настроение у нее было приподнятым, хотя учащенный пульс и бабочки в животе были вызваны не только первым рабочим днем на новой работе. Оден в который раз вспомнила темные глаза и мимолетную усмешку Хейдон Палмер и улыбнулась.

Приключение! Да, пожалуй, именно так это и называется.

Пока она стояла под душем, наслаждаясь горячей водой, стекавшей по ее невыспавшемуся телу, у нее в голове крутились сцены из книги, с которой она уснула. Оден недоумевала, почему она так сильно прониклась историей по крутую женщину-полицейского под прикрытием и женщину-агента ФБР с израненной душой.

Вообще-то я и раньше читала любовные романы. Да кто их не читал? Это обязательный элемент американского книжного набора, если о популярности автора можно судить по стендам перед кассой в супермаркетах и по полкам с новинками в книжных магазинах. Просто эти романы никогда меня не привлекали. Прежде.

В юности ей так и не удалось представить себя на месте героини любовного романа. Окончательно поняв, что рассказы о хрупкой молодой девушке, чуть ли не теряющей сознание от доминирующего опасного мужчины, абсолютно ей чужды, Оден бросила этот жанр. Ей по душе были более правдоподобные книги, надежные и предсказуемые, как ее собственная жизнь.

Девушка вышла из душа и потянулась за полотенцем.

– Так с какой стати я связалась с любовными романами и вдобавок лесбийскими! И те и другие для меня – темный лес, – пробормотала Оден.

Но потом она вспомнила о книге, которая моментально захватила ее накануне, и поняла, что это уже не совсем так. Главная героиня романа зацепила и не отпускала ее.

Шум ударявшихся о берег волн, долетавший до нее через открытое окно, завораживал, и вскоре ей вспомнились ленивые утра, когда рядом с ней в постели лежала ее возлюбленная. Они всегда просыпались почти одновременно. Может, все дело было в том, что их души и тела были неосознанно настроены друг на друга. Как бы то ни было, они обе дорожили редкими утренними моментами, когда можно было подольше побыть вместе, наблюдая, как солнце медленно поднимается над горизонтом, и заниматься любовью нежно, неспешно, пока им не приходилось вылезать из постели в поисках еды.

Она закрыла глаза, вспоминая прикосновения любимой, снова чувствуя медленные ласки и невесомые поцелуи, сводившие ее с ума. Как она умоляла дать ей разрядиться от этой сладкой пытки. Занятия любовью помогали прогнать тьму и зло из их жизней.

Оден не доводилось просыпаться в объятиях любимого человека. Еще никто не прикасался к ней в порыве страсти и не уносил в царство чувств. Девушка вновь вспомнила эти строки. Хотя она не испытывала такой близости ни разу в жизни, представить эти чувства она все же могла. Оден вообразила двух близких людей: им тепло и безопасно в объятиях друг друга, и они наслаждаются своей любовью. Когда-нибудь, подумала она, и у нее будет любимый человек, хотя передать ощущение близости было непросто. Дружба, товарищество, привязанность – это она могла представить.