Олеся Бондарук - Я, андрогин

Я решил довести дело до конца только из-за жалости. Мы пришли ко мне, и я просто не знал, что делать дальше. Я признался, что это мой первый раз, и что я не знаю, как именно нужно себя вести. Он сказал, что мы не будем торопиться, что можно просто раздеться для начала и потрогать друг друга. Голым он оказался еще более уродливым, и я всерьез пожалел, что пригласил его. Он быстро возбудился, взял мою руку и положил ее на свой член. Я начал водить ею вверх и вниз, и уже через несколько секунд он кончил. Все его тело содрогалось от конвульсий, его живот колыхался, а рот исказился, как будто у него случился приступ. Когда он успокоился, он оделся и ушел, а меня долго рвало в туалете. Я помню, как мыл полы, после чего выбросил тряпку в мусорное ведро, а потом пил виски прямо из бутылки, закрыв глаза.

В тот же вечер я удалил свой профиль с сайта знакомств. Происшедшее со мной показалось мне таким мерзким, что потом целый год я не делал никаких попыток сблизиться с мужчиной, я даже перестал смотреть порно, потому что при виде голого актера я сразу вспоминал того, другого, и меня опять начинало тошнить.

Я перестал мечтать о сексе, но все еще мечтал о любви, и с каждым днем реальность казалось мне все чернее, а жизнь – бессмысленней.

Это мой пятый день, я начинаю привыкать писать, начинаю привыкать вспоминать. Я ворошу свою память и нахожу удивительные вещи, о которых не вспоминал много лет. Я нахожу страхи, которые ушли, и страхи, которые остались. Я нахожу маленькие радости и победы, маленькие сувениры, минуты счастья и горя. Про тот самый первый раз я уже давно не вспоминал. А ведь тогда казалось, что это все, никаких отношений у меня не будет, ни с женщиной, ни с мужчиной.

Но конечно, я не перестал быть собой после того неудачного первого раза. Мне нужно было сделать что-то, помочь самому себе найти себя. И я купил себе свою первую помаду.

Я сделал это в супермаркете, чтобы избежать взглядов и разговоров с продавцом. Я накупил какой-то ерунды, чипсов, пива, фруктов, каких-то консервов, лишь бы заполнить корзинку. А потом я быстро пошел к стенду с косметикой и просто схватил первую попавшуюся помаду. Я подумал, что все на меня смотрят, и что на кассе я могу сказать, что это подарок для сестры или для моей девушки. Но у меня никто ничего не спросил, кассирша пробила помаду, не взглянув на меня, сразу после банки зеленого горошка и перед упаковкой пива. Я быстро сгреб все в хозяйственную сумку, задыхаясь от волнения, и выбежал из супермаркета.

Я шел домой пешком и думал только об одном: я приду, достану помаду и накрашу свои губы, как настоящая женщина. Эта мысль так взволновала меня, что мне было тяжело идти. Я дошел до дома, перевернул сумку с покупками, чтобы вытряхнуть ее содержимое над постелью, при этом та самая банка с горошком упала и закатилась под кровать, и мне пришлось лезть и доставать ее. Я долго не мог найти в этой куче заветный тюбик, мне даже в какой-то момент показалось, что я его потерял. Наконец я его отыскал.

Никогда не забуду этот момент. Я сбросил с себя всю одежду и остался голым. Мне казалось, что мужская одежда никак не подходит для меня, что она меня душит. А потом я увидел в зеркале свою небритую рожу и побежал в ванную, чтобы побриться впервые за неделю. Я хотел, чтобы в этот момент я был готов, чтобы я соответствовал тому, что собираюсь сделать. Я даже принял душ, чтобы быть чистым. И потом наконец я открыл помаду. Она была бледно-розового цвета, такие обычно идут блондинкам. Ратха никогда не красилась такой, она вообще редко красит губы. Иногда немного блеска, и только по каким-то особым случаям – яркая, темно-красная. Ратха вообще не покупает помаду, она просто залезает в мой ящичек для косметики и выбирает. При мысли, что мы можем разделить многое, даже помаду, меня наполняет счастье. А она только смотрит на меня и смеется, потому что у меня глупый вид, когда я ее разглядываю. Но я опять отвлекся.

Мне, как оказалось, розовая помада тоже не идет. Но тогда это не имело никакого значения. Просто взяв заветный тюбик в руки, я возбудился до предела. Неумелыми движениями, дрожащими руками я накрасил свои губы и практически сразу внезапно кончил. Я никогда не думал, что такое вообще возможно, я словно снова пережил ночную поллюцию, только не во сне, а бодрствуя. Я весь вечер смотрелся в зеркало, не одевался, не прятался под одеяло, не осмеливался пить или есть, чтобы не стереть случайно помаду. Периодически я подходил к зеркалу и подкрашивал губы. Я так и уснул, с накрашенным ртом, поверх одеяла, рядом с так и неубранными банками пива, консервами и яблоками.