Юэда Снеж - Братская любовь

– Не… сказки… – голос пленника дрожит, как и он сам.

И не удивительно. Когда верёвки режут запястья заломленных за спину рук, когда путы, сцепляющие шею и скованные лодыжки, не дают возможности распрямиться, когда ломит от натуги мышцы, и всё тело горит огнём – уже не до выпендрёжа, уже что угодно расскажешь, признаешься во всех грехах, лишь бы только развязали. Всё-таки позу эби 4 4 Эби («креветка») – это бондаж-позиция, являющаяся разновидностью японского бондажа кинбаку. Она возникла более 300 лет назад в Японии в качестве техники пытки и допроса. Позиция вынуждает субъекта держать верхнюю часть тела постоянно наклонённой, что вызывает ощущение жжения по всему телу, если оставаться в таком положении в течение длительного периода времени. изначально придумали именно для пыток, а древние мастера знали в них толк.

– Так рассказывай, мы ждём, – терпеливо говорит Тай, а я любуюсь им.

– Он приходил ко мне. Это правда! – почти кричит Коген. – Юкинош иприходил и приказал проникнуть в ваш закрытый клуб до конца этого месяца!

– До конца месяца, значит, – вздыхает брат. – Почему же именно до конца месяца?

– Не знаю.

– А афродизиак тебе тоже демон вручил?

– Нет, его я украл, хотел продать, но псы Наместника начали преследование…

– Нет, Коген, так дело не пойдёт. Посиди-ка ты ещё, с мыслями соберись, а мы пока пойдём погуляем часика полтора.

– Нет! – хрипит приятель, а из глаз его бегут слёзы. – Я расскажу… Сейчас.

– Хорошо, – милостиво соглашается Таёдзэ, присаживаясь перед пленником на корточки и заламывая его голову вверх. – Только по порядку: что, кого и зачем. И если ещё раз услышу про демонов, то затяну верёвки ещё сильнее.

И Коген начинает торопливо рассказывать. Он говорит, а мы слушаем о том, что два года назад он попал в секту, поклоняющуюся некоему демону льдов – Юкиноши, и вначале всё было замечательно. Однако жизнь поехала под откос после смерти главы этой дурацкой секты и появления неизвестно откуда нового главы. Никто не знает, как он выглядит и его настоящее имя, все называют его Сот оку – Наместником разлюбезного демона. И этот самый Наместник прошерстил всю секту, которая сетью раскинулась по стране, вычищая неугодных и беря на заметку условно угодных. В категорию последних попал и Коген. Он и раньше изредка покуривал травку, а от такой невесёлой жизни зачастил, чем привлёк ещё более пристальное внимание. И вот двое суток назад ему дали задание доставить партию ханак ай – сильнейшего афродизиака к месту назначения, а он с этой партией сбежал. Думал, идиот, сначала продать, но вовремя сообразил, что спалится, и решил залечь на дно. Рассудив, что в католической церкви собратья по вере не будут его искать, постучался туда, прося о помощи, и настоятель внял мольбам. Сектанты и правда его там не нашли, но зато нашёл он – возлюбленный демон. Никакие кресты и песнопения не помешали ему прийти в блеске вьюги и, сверкая очами, призвать своего раба на службу, повелев проникнуть в клуб дома моделей «Сэйтэн» до конца месяца. Что потом рабу делать и зачем это нужно – демон объяснить не соизволил, но зато предусмотрительно продублировал послание в письменном виде с повелением после прочтения сжечь. И Коген, придя в себя после контакта, незамедлительно кинулся выполнять приказы. Отследил и отловил мальчишек в качестве сладкой приманки, связался с нами и начал втирать какую-то чушь.

На что он рассчитывал, конечно, отдельный вопрос. Но что можно взять с обдолбанного фанатика? А то, что его накачали – очевидно и без экспертизы, которая показала, что в крови содержится диэтилтриптамин. 5 5 Диэтилтриптамин – психоактивное вещество семейства триптаминов. Вызывает возникновение ярких, красочных галлюцинаций и эйфорического настроения. Остаётся узнать – кто это сделал. Ушлые сектанты из новой гвардии Наместника или какая-то третья сторона? Но кто бы это ни был, он знает слишком много о деятельности дома моделей и о нашей причастности к ним. А это скверно.

Я смотрю на Таёдзэ, тот всё понимает и без моих слов.

– Коген, – почти ласково говорит брат, – а теперь давай подробнее о своей секте. Чем быстрее и толковее расскажешь, тем лучше будет для всех.

Коген всхлипывает, а я включаю диктофон, продолжая запись.

Сижу в кресле, обхватив руками колени, и смотрю на спящего Китори. Брат. Братик…

Не знаю, сколько прошло времени с того момента, как проснулся, не знаю, сколько сижу вот так. Не могу разбудить. Боюсь. Мы неизвестно где, не известно, что с нами сделают, а я больше всего боюсь разбудить брата, прикоснуться к нему, посмотреть в глаза. Ведь он, как и я, всё вспомнит. Вспомнит весь тот грязный, пошлый изврат, которым мы занимались. Меня даже не заставляли, я сам. Сам! Сам потянулся к Китори, отсосал у него, а потом ловил кайф от того, что брат то же самое делает мне. Стонал под ним, блаженствовал от того, что чувствовал его член. Я вёл себя как последняя шлюха. Даже хуже. Как после этого смотреть ему в глаза? Как?!