Амита Скай - Доктор 2

В итоге, спотыкающийся из-за неудобной, но непромокающей обуви Валя волочился за двумя мужчинами и сворой собак, постоянно цепляясь неудобным ружьем (которое в этот день было вообще не нужно) за все ветки и кусты, какие ему только попадались на пути. Когда, наконец, все прибыли на место, и Марк с "Гошей", он же Гога, он же Жора, он же Георгий Андреевич (как сам себя представил мужчина), принялись расхаживать по полузаросшему сухой травой полю и разыскивать какашки тетеревов. Вале дали ответственное поручение – охранять свое ружье, то бишь большего намека на то, что он абсолютно бесполезен, а ещё чтобы не крутился у знающих людей под ногами, придумать было нельзя.

Валя надул губы, вытащил термос и, усевшись под кустом, принялся точить заготовленные для перекуса бутерброды, запивая это все душистым чаем с мятой, листиками малины и смородины, лениво наблюдая, как мужчины ходят по полю, указывая друг другу то в одном направлении, то в другом. Заснул утомленный трудами праведными, еще разок подкрепившийся остатками бутербродов доктор как раз тогда, когда мужчины сооружали маскировочный шалаш из елок.

Разбудил его мокрый язык и холодный нос фоксхаунда, который методично вылизывал Валины щеку и ухо. Разбудил он его не вовремя, Валя как раз пел во сне с Высоцким "Идет охота на волков", потому сквозь сон ему почудилось, что как раз эти самые волки его щеку и обслюнявили, готовясь с аппетитом ею закусить. Благо, Валька по своей натуре размазней никогда не был, потому, храбро двинув "волку" прикладом ружья, Валька вскочил с полузакрытыми глазами на ноги и ринулся на восток… или на запад… или на север, в общем, запнувшись об злосчастные берцы, Валька подвернул ногу и упал в малину, из которой, несмотря на боль, выбрался (со съехавшей на глаза шапкой) и благополучно завалился уже в репей, где окончательно проснулся и откуда, отсмеявшись, его вытащил Марк.

Став причиной веселья, Валька еще больше разобиделся, а возымев весомую причину в виде несерьезной, но малоприятной травмы голени, остался на следующий день один в сторожке. Мужчины, оставив собак с Валей, еще затемно ушли на подготовленное заранее место отсиживаться в своем шалаше, выжидая, когда какая-нибудь несчастная птичка приблизится к их маскировочному шалашу.

Валька даже представить себе не мог, что сон на свежем воздухе настолько прекрасная вещь. Проспав всего четыре часа укутанным в ватное одеяло, Валька почувствовал такую опьяняющую легкость и свежесть в голове, что за весь день ему ни разу так и не захотелось спать. Он нашел потрепанный томик стихов Лермонтова и, вытащив скрипучее плетеное кресло на широкое крыльцо, провел почти весь день за чтением классика, прерываясь на готовку каши для собак и регулярное заваривание свежего чая с мятой, которая, кстати, росла прямо возле крыльца, и бутербродами из мягкого хлеба с черной смородиной и колбасой. Сеть в этом месте не ловила, потому Валька за весь день даже не пытался дернуться в попытке узнать, как там поживает его больница.

День прошел чудесно, несмотря на небольшую травму и надоедливых собак. Правда, Марк не засчитал этот день за охоту, потому потребовал от Вали повторения, но у него больше не выходило найти "подходящие" выходные, и вот теперь Марк решил напомнить про должок.

– Хорошо! Я поеду на охоту, но останусь в доме.

– Ха! Вот еще! – Марк, совсем как Валя (сам не заметил как перенял у Вали эту привычку), сложил руки на груди и, закинув нога на ногу, обиженно вздернул нос. – Это не охота, а поедание бутербродов на природе!

– Я выживал как мог с той черствой краюхой хлеба, с которой вы меня оставили на произвол судьбы!

Марк от возмущения чуть не задохнулся.

– Черствой краюхой хлеба?! Да это ложь и правокация! Ты прекрасно помнишь, что мы купили горячий хлеб в пекарне на выезде из города! И ты его сточил, считай, в одиночку, съев почти все варенье и колбасу!

– Ах, тебе, значит, жалко для меня хлеба?!

– Нет, конечно!

– Тогда не попрекай меня!

– А ты не искажай факты!

– Я не хочу шастать по полю, выискивая птичье дерьмо, чтобы рядом с ним разбить шалаш! Я устаю на работе и хочу отдохнуть в свой выходной, а не заниматься добычей пропитания, которое я могу купить в соседнем супермаркете.

– В этот раз мы пойдем не на тетерева, а на бобра! – Марк даже палец вверх поднял, подчеркивая всю значимость сия события.

– Зашибись! Еще лучше! – Валька вспомнил свою оплошность и покраснел, Марк увидев Валькины румяные щечки, тоже "вспомнил" и залился смехом, шлепая себя по коленке и вытирая слезы.