Амита Деви - Час кота. Роман в стихах

Это история про дорогих меховиков,
Лучших в породе прекрасных котов.
Отвага прославила их на века —
Любителей сливочек и молока!

Непременно врагов своих надобно знать,
Это крыс и мышей бесконечная рать.
С ними войны ведутся, и края им нет,
Но не только об этом наш славный сюжет.

В этой саге история знатной семьи
И характеры каждого из бриллиантов.
Мой язык не захочет назвать их зверьми,
Даже самые зверские банды.

Например, предводитель стаи Франциск:
Был потерянным, с битою нижней губой.
А теперь редкий мимо пройдет публицист
Мимо жизни его золотой.

Его подвиги – просто пример для котят,
Тем, что сладко под боком у мамочки спят.
Френк достойно простился тогда с нищетой,
Он историй и баек бессменный герой,

Да к тому же один из известных владык
Меценатов, рестораторов сети «Мистер Милк».
Эта сеть хороша, пусть слегка дорога,
Для потребителей сливочек и молока.

Иногда Френку хочется дуть валерьянку.
Он отчаянно ищет в ней утешение.
А законом клейменную, кошачью травку
Часто ест он в притворном неведении.

Славным этим местечкам он отец и оплот,
Но давно постоянно он здесь не живет:
Френк снегов натерпелся и стал к ним ленив,
Кто не знает, я расскажу про его котосрыв.

Но чуть позже, сейчас речь о друге его,
Помогающем Френку продавать молоко.
Представляю шотладца – вислоухого Боню.
Он за прибылью бдит и свою знает долю.

Бонифаций, однако, мышей обожает.
Что он делает с ними? Полагаю – съедает.
Я на камеру в деле как-то Боню поймал,
Но из этого вышел ненужный скандал.

Так что лучше в сторонку я отойду,
Прогуляюсь да постик еще соберу.
Ну, а Боня расскажет вам сам о себе,
Лучшей авторской речи не найти вам нигде:

«Меня Боней зовут уже много денечков,
Но я – Бонифаций, а не ангелочек!
За милю учую крысиный я писк,
Им острые когти мои – лучший приз!

Гроза мышей, разрушитель нор крысьих,
Я – кот действительно бескомпромиссный!
Хоть оды поют мне и носят подарки,
Я держу неподкупности чистую марку.

Я могу это снова и снова сказать:
Им шанс лишь на то, чтоб скорей убежать!
Но, раз верят несчастные в подкуп, увы,
Такая вина нам терзает умы.

Я был бы смешон, потакая их злу.
Не годен позорному я ремеслу…
Мои слабости знает лишь только одна
Дама сердца. Лишь ей эта честь отдана.

Сабина! Прекрасная котоледи моя!
Ее желтые глазки синим цветом горят.
Пленила меня ее гладкая шерсть!
Достоинств Сабины мне не перечесть!

Я песни пою, потерял даже сон…
Меня поймет всякий, кто тоже влюблен.
Искал я дорогу к любимой своей,
Когда же нашел, встал у прочных дверей…

Стрелою сердечной навеки сраженный,
Я песни пою ей – высокородной
Шотландке, поющей на сцене хиты.
Я сам вислоухий, но боюсь с ней на ты.

Я большой генерал только в войске своем
И побежденный, когда безответно влюблен.
Но дух мой не сломлен, я точно герой
И властвую крепко над мышиной толпой.

Ну, да, я звезда, что мне скромно молчать?
Вон, они снова идут – побежденная рать.
Клыков моих острых снимая печать…
Там, где Бонифаций, мышам не бывать!»

Так Боня сказал и усами сверкнул
И гибкую спину лениво прогнул;
Любовно когтями по двери провел
Да важно уселся на праздничный стол.

А я – не забудьте мое ремесло
Фиксирую камерой все, что пришло.
Зашли к нему мыши на новый поклон…
Что-то с камерой… Ага, вот, теперь диктофон.

Мыши выстроились в ряд и смиренно поют,
Ну, а крысы с фалангов решения ждут.
Все они на поклон да с подарками к Боне
И поют: «Жил когда-то в проспекте Кедровом