Катарина Бовино - Умник и Хулиган. Закрыться в аудитории

– Поставь таймер.

– А потом что? Дверь будем ломать? – хмыкнул я.

– Поставь, – упрямо повторил он.

У меня в голове был торт со взбитыми сливками и ванильным кремом. Порой, когда матушка уходила на весь день на работу и оставляла мне карманные деньги, я покупал целый торт и ел прямо из коробки. Ну, это все до того, как мне начали продавать алкоголь. Так вот в какой-то момент становилось так запредельно сладко, что мысли путались, а внутри оставался только восторг. С возрастом сладкое потеряло свою абсолютную привлекательность. Но сейчас, когда мы с Саввой оказались заперты среди швабр, я снова испытал те забытые эмоции. Он сказал включить таймер – я включил. Сказал бы он спрыгнуть с моста – я бы в этот момент, пожалуй, спрыгнул.

– Тебя родители тоже иногда спрашивают, типа, если все твои друзья спрыгнут с моста, ты тоже прыгнешь? – спросил я, выставляя заветные пять минут.

– Не-а, – почему-то очень тихо отозвался Савва. – Я ничего такого не делаю. Ни вместе с кем-то, ни сам по себе.

– То есть, ты такой весь из себя правильный? – уточнил я.

– Ага, – согласился он. – До такой степени, что меня уже можно гнобить за это.

– Вау… У меня таких никогда не было, – пошутил я.

А Лизу гнобили? Я не помнил толком.

– А какие были? – спросил Савва, и я понял, что он мои слова воспринял всерьез.

Наши лица теперь освещал экран мобильника, и это было слегка зловеще.

– Я засек.

Он кивнул, и я положил телефон на одну из полок. Я шагнул вперед. Не так, как шагают в холодную воду жарким летом. Не так, как прыгают с тарзанкой. Я сделал шаг в теплый дом, в кондитерский магазин, в кинотеатр, где показывают долгожданную премьеру. Мы оказались настолько близко, что сошли бы за одно целое.

– Ты так в меня не вжимался у Крыловой, – выдохнул Савва прямо мне в шею. – Ты сейчас специально это делаешь.

– Нет, – соврал я.

Савва сглотнул, и это тоже было слышно. В мою голову пришла странная идея, что если бы я сосредоточился достаточно, то даже Саввины мысли смог бы услышать.

Прошло секунд тридцать, если верить моему мобильному, но ни у кого из нас не стояло. Не знаю, что конкретно происходило с Саввой. Не похоже, чтобы он терпел. В конце концов, я бы почувствовал, если бы другому человеку были бы неприятны мои прикосновения. Но я переживал невесомость. Меня не было здесь. И где же я был, если не здесь? Ничем не могу помочь в решении этой загадки. Я без понятия.

А потом Савва пошевелился. Нет, он не сделал ничего такого. Увы, никаких непристойностей. Однако он переступил с ноги на ногу. Невольно потерся об меня. Чуть сменил позу. И это изменило все.

Я в полной мере ощутил его жар, и этот огонь потек и по моему телу. Сначала почему-то загорелись ступни, потом ноги, бедра, живот и спина. Наконец, неизбежно и закономерно, все тепло разлилось в паху. Я сначала понял, что у меня встало, а потом уже почувствовал это так, как чувствовал физическое возбуждение обычно.

И раньше, чем что-либо было сказано, Савва, может быть, случайно, дотронулся своими ледяными пальцами до моих рук. От этого холода тряхнуло, как от хорошего порно. Возбуждение из сильного стало невыносимым. Мне казалось, что моим стояком можно было сейчас забивать гвозди. Хотя никакого ремонта мы не планировали, так что…

– Сав, – тихо позвал я его.

Не знаю, что именно я хотел услышать, но и молчать, и не трогать стало вдруг невыносимым. Савва, черт его побери, промолчал.

– Сав, ты чего молчишь? Я могу отодвинуться, если хочешь. Я…

– Ну, – протянул он с совершенно непонятной интонацией, – ты, очевидно, все-таки не импотент. Но двигаться я никуда не собираюсь. Напомню, что условие было такое, что за пять минут не встанет у меня, и тогда ты отстанешь. А твой стояк… понятия не имею, мы это не обсуждали.

Я не уверен, но вполне возможно, что я тихо простонал в ответ на его оскароносную речь.

***

Манная каша с комочками, хрустящая скорлупка от яйца в омлете, молочная пенка в чашке с какао…

Мало кто знал, насколько я был азартным человеком. Но дураки те, кто считают, что отличная учеба – это исключительно признак занудства. Тут ведь нужно не только выполнять все задания в срок. Нужно иметь некий мотор внутри, который будет заставлять раз за разом выбирать дела, а не развлечения. У кого-то таким мотором становились строгие родители, но не в моем случае. Победа может быть разной. Иногда это оценка.

Иногда это отсутствие стояка.

Шаурма из кошатины, чебуреки, которые трогали грязными руками, бургер, заправленный майонезом, в который кончили…