Ео Рэеллин - Возвращение

Верн даже не пытался оправдывать себя за события того времени – вёл себя грубо, глупо и травматично для всех. Больше в этой ситуации пострадал, конечно, Исан, который, хоть и не показывал эмоций, остаток их брака жил мыслью о скором разводе. Но и Кали пришлось бросить карьеру и переехать на Нериде, поскольку Верн своим неуравновешенным поведением не позволял ему работать как раньше.

И почему Верн тогда не успокоился после отказа? Зачем лелеял мысль, что сможет обманным путём сначала получить желанное тело, а потом постараться пробраться и в сердце? Верн не знал ответов на эти вопросы и хотел попросить прощения у Кали за содеянное, но в итоге стёр абзац с извинениями, оставив только предложение работы. Не стоит бередить прошлое, тем более сейчас, когда Кали нужен ему совсем не как любовник, а как чиновник, на которого можно положиться.

При первой встрече Кали не был смущён, скорее озадачен, ждал подвоха, а Верн держал нейтралитет – для этого никаких усилий не требовалось, эмоций к тому, из-за кого он так сильно страдал, не осталось. Через несколько дней и Кали начал понимать, чего именно от него хотят, и включился в работу – в работе он был действительно хорош, очень быстро разобрался в нынешних реалиях правительства и понимал Верна с полуслова.

Верн никогда не любил представителей аристократии – за извечное желание укусить Семью побольнее, задеть её членов и устроить свару; о попытке переворота, устроенной при содействии Духов, вспоминать и вовсе не хотелось. Но присутствие Империи на Аваре в действительности являлось неоднозначным вопросом – иногда Верн жалел о принятом решении, а порой приходила уверенность, что иначе поступить в тот момент было просто нельзя. В подобных условиях отвечать жёстко перед советом Домов основателей Империи было сложно, но Верн не собирался показывать им свою слабость.

Когда он подходил к залу для совещаний, Кали уже ждал у входа; кивнув, Верн зашёл первым и поприветствовал собравшихся аристократов. Кали, участие которого, по большому счёту, требовалось только в рамках его работы в комитете, занял место на боковом стуле, оставаясь за спиной.

Главы двух Домов были значительно старше Верна, потому в отсутствие Рея не могли удержаться от взглядов, в которых мелькало превосходство, а вот его ровесник Дагон Хираам после гневной отповеди императора старался с ним лишний раз не пересекаться.

– Господин Рэеллин, – начал Сиван Атедис, – мы пригласили вас, чтобы обсудить планы Империи, касающиеся Авара.

– Вам недостаточно официальной информации? – поднял одну бровь Верн. Он расслабленно сидел в кресле и разглядывал собравшийся свет керийского общества. – Империя не скрывает своих намерений.

– Господин Атедис не совсем точно выразился, – с видимой осторожностью произнёс Морел Оберн. – Мы хотели бы узнать дальнейшие перспективы развития керийско-аварских отношений.

– Конкретнее, господин Оберн, – раздражённо вздохнул Верн. – Я слишком занят, чтобы тратить время на экивоки.

– Империя много ресурсов направляет на восстановление Авара и поддержание там порядка, – не выдержал Дагон. – Эти средства можно вкладывать в развитие Империи и благополучие её граждан. Какой в этом смысл?

– Господин Хираам, – прищурился Верн, чувствуя, что опять готов взорваться, поэтому мягко улыбнулся, – вы хотели сказать «выгода»? – Дагон напрягся и нахмурил брови. – В данный момент выгоду получает вся Галактика, не только Империя. Вы не можете игнорировать очевидное, – Верн по очереди посмотрел на каждого главу Дома: – Я прекрасно понимаю ваши переживания, ведь вы не получаете личной выгоды от этой ситуации. Но это лишь в очередной раз показывает, почему династия Рэеллинов правит в Империи с момента её основания, а Дома аристократии всегда остаются в её тени.

– Господин Рэеллин, вы не так всё поняли… – Дагон, получив словесную оплеуху, побелел, но по-прежнему рвался в бой.

– Вы хотите выгоду? – перебил его Верн. – Так ищите её. Прошу меня извинить: дела Империи, не терпящие отлагательств.

С этими словами он поднялся и с достоинством покинул зал, испытывая почти физическое наслаждение от произведённого эффекта. Вышедший следом Кали по привычке прижимал к себе планшет и тоже выглядел удивлённым.

– Кали, зайдёшь ко мне? – попросил Верн, тут же растерявший всю свою властность.

– Конечно.

Кали в который раз не узнал прежнего робкого Верна, но уже почти перестал поражаться переменам – видимо, молодой император с толком провёл время рядом с дядей и многому у него научился. Или наконец заговорили гены Рэеллинов.