Ео Рэеллин - Возвращение

– Почему это? – не выдержал Кали.

– Ты никого не видишь, кроме Орейна. А он никогда не будет твоим, – ответил Сарейс, стоя натягивая брюки.

В горле у Кали пересохло, и ответить получилось не сразу, не ожидал, что его чувства настолько очевидны даже для телохранителя:

– И что ты предлагаешь, взаимную услугу? – шутливость тону удалось вернуть неимоверными усилиями.

– В баре ты появляешься только со мной. – В неярком освещении глаза Сарейса казались практически чёрными, и в них опять не было легко читаемых эмоций.

– Хорошо, – сдался Кали, почувствовав, что спорить не имеет смысла.

Сарейс вздёрнул уголок рта и, застегнув ворот рубашки, молча вышел.

Лэнси ощущал вибрацию машины через штурвал, аварская звезда светила чересчур ярко, и противник был заметен только на вспомогательном экране. Скорректировав курс, Лэнси дал задание ИскИну истребителя навестись, но право нажать на спуск оставил за собой. Несмотря на показатель скорости в правом нижнем углу, перегрузок не чувствовалось. Радар моргнул красным, показывая новых потенциальных противников, и Лэнси открыл огонь, чтобы через долю секунды получить сообщение: «Цель поражена».

– Конец программы, – сказал Лэнси и сполз с кресла симулятора, морщась от неприятного ощущения: всё это было суррогатом.

Часы на тренажёре заменяли отсутствующие боевые вылеты – после избрания нового правительства небо аварской столицы стало чистым. Правда, никакая программа не могла сравниться с реальным боем, равно как и обычная патрульная миссия – Лэнси понял это давно, но уже не порывался испытать азарт опасности на собственной шкуре.

Чем больше он занимался с психотерапевтом, тем сильнее разматывался клубок, касающийся всей его жизни – выбора профессии, многих поступков и отношений с окружающими. Разобрать и признать ошибки оказалось непросто, но Лэнси терять было нечего – когда волнения в столице Авара стихли и на их место пришли однообразные будни, подзабытое, казалось бы, потрясение дало о себе знать с новой силой, так что Исан, не слушая никаких возражений, нашёл ему специалиста на Керии, сеансы с которым проходили дистанционно на фоне медикаментозного лечения. Принимать препараты для стабилизации своего психологического состояния он перестал всего пару месяцев назад.

Исан вообще очень сильно помогал, пусть публичные отношения с официальным представителем Империи на Аваре и выходили частенько Лэнси боком – чересчур большое внимание к любовнику высокопоставленного лица как со стороны имперских военных, так и со стороны аварских граждан, которые нет-нет да и вмешивались в непростую жизнь недавних миротворцев и нынешних оккупантов.

Самое обидное для Лэнси заключалось в том, что секс как таковой у него с Исаном до сих пор не случился. Дело стронулось с мёртвой точки: за пределами постели он с удовольствием принимал поцелуи и объятия, даже вместе ходили в душ, но стоило Лэнси подумать о традиционном сексуальном контакте, как внизу живота сразу скручивался тугой узел. Исан проявлял просто фантастическое терпение и понимание, не подгоняя, не делая намёков, – Лэнси догадывался, что он тоже не раз беседовал с психотерапевтом, как себя вести в сложившейся ситуации. И становилось неловко из-за своего состояния и благородства Исана, ведь Лэнси, по сути, ничем не мог ответить на его заботу. Хоть мозгоправ и утверждал, что секс не сопоставим с благодарностью. Не в его случае точно.

Собственно, влечение у Лэнси проснулось сразу после окончания курса таблеток – теперь он исподтишка посматривал на Исана, не стеснявшегося передвигаться по квартире нагишом, демонстрируя прекрасно сложенное тело, у которого, в отличие от лица, было мало керийского изящества. А ещё разглядывал, пока он спит – кроме едва заметной растительности на лице, у Исана золотым пушком были покрыты голени и предплечья, дорожка коротких светлых волос начиналась у пупка и уходила к паху. Но Исан, несмотря на полукровное происхождение, оставался до одури привлекательным, и Лэнси иногда снился их секс, страстный и безудержный, а наяву вновь становилось страшно зажаться в решающий момент.

Лэнси иногда просыпался от того, что Исан разговаривает во сне – первое время после исчезновения рэндельского корабля видения его оставили, но потом всё вернулось на круги своя. Слабее, реже, но никогда не покидали его до конца, словно став частью сознания. Исан не высказывал никакого беспокойства по этому поводу или, скорее всего, не подавал виду, но скрыть сны от Лэнси было невозможно.