Юлия Ридл - Близнецы. Испытание прошлым

По участившемуся дыханию любовника понял, что он уже проснулся, но притворяется спящим. Уличил лгунишку во вранье и получил зеленый свет на роль актива.

Мы никогда заранее не знали, кто под кем окажется в последний момент. Как когда-то сказал Ярослав, это действительно разное наслаждение: нам обоим нравилось и то, и другое. Поэтому мы просто менялись местами под настроение. Сегодня блондин желал быть оттраханным, и я начал активно готовить его дырочку к проникновению своего изнывающего члена.

Нащупал простату, и Ярик стал извиваться и стонать. Не так быстро, мой хороший. Пока пальцы растягивали тугой вход, рот уверенно продолжал ублажать орально.

Чувствовал, что партнер находится на грани и вот-вот кончит, даже снизил напор, чтобы это не произошло так быстро, но неожиданно что-то изменилось. Я был слишком поглощен своим занятием и пропустил мимо ушей раздавшиеся сигналы наших телефонов. Зато Белов взял свой в руки и просмотрел какое-то сообщение. После этого он будто погрузился куда-то внутрь себя и отгородился от меня невидимой стеной.

Близость стала ему разом неинтересна. Остановиться я не мог уже в любом случае. Да и блондин не просил об этом. Поэтому, пусть и ощущая отстраненность Ярослава, все-таки вставил член в его шикарную задницу. Во время глубоких толчков тело взяло свое, и Ярик вроде бы снова физически вернулся ко мне, а вот мысли его по-прежнему были где-то далеко. Что, впрочем, не помешало ему испытать оргазм от моей настойчивой руки на его пенисе. Вслед за партнером в безоблачные дали полетел и я.

Когда любимый убежал от моих резонных вопросов в душевую, залез сначала в свой смартфон, а затем, взвесив все за и против, и в его. Нам обоим пришло расписание. Больше ничего не было. Что тогда его так взволновало? В том, что блондин чего-то испугался, у меня сомнений не осталось. Только совершенно непонятно, что с ним произошло. Откуда взялся этот неподдельный страх на ровном месте?

В расстроенных чувствах побрел мыться. Больше всего меня угнетало то, что мой парень молчал. Как ему помочь, если не понимаешь, чего он опасается. Не доверяет? Не считается со мной? Это обидно. Я всегда делился с ним самым сокровенным, а сейчас ощущаю себя посторонним человеком. Пожалуй, присмотрю за Яриком, потому что мне совсем не нравится его состояние. Пока мне только остается выжидать и надеяться на то, что он все-таки откроется, и ничего ужасного не случилось.

Мы заняли свои привычные места в аудитории. Меня отвлек брат, и я не заметил, как паника любовника достигла своего апогея. Вид у него совсем стал дикий. На моих глазах ему становилось все хуже и хуже буквально с каждой секундой: руки дрожали, взгляд безумный, на лбу выступила испарина. Попытался успокоить, взял его ладони в свои, погладил. Бесполезно. Со мной рядом сидел потерянный, запуганный зверек. Неужели никто, кроме меня, не видит, что ему плохо?

Уже почти решил увести его с лекции, как в помещение вошел новый преподаватель. Он представился. Ярослав зачем-то сполз вниз. Он так на этого Станислава среагировал? Что за черт?!

Стал напряженно рассматривать Артемова. Ничего примечательного: обычный мужик, коих ходит по универу толпами. Что не так?

Пристал с расспросами к Ярику и в ответ нарвался на хамство и грубость. Такое поведение ему вообще не свойственно. Досада и горечь поселились в моей груди. За что он так со мной? Я ведь искренне за него переживаю.

Конечно, от внимательных глаз педагога не укрылась наша возня. Максим кинулся нас защищать от пристального внимания одногруппников, и в результате Станислав Викторович попросил нас задержаться после пары.

До конца занятия просидел как на иголках, благополучно прослушав теорию. Моя тревога росла с каждой минутой все сильнее. Неизвестность пугала больше всего, заставляя нервничать и начать сомневаться в собственных отношениях. Ведь не может ничего быть без доверия, а его-то, похоже, совсем нет.

Студенты дружной толпой покинули аудиторию. Мы же, опустив головы, застыли перед столом преподавателя. Он переводил осуждающий взгляд с одного на другого.

– Господа Силаевы, разъясните мне, кто из вас кто, – после недолгой паузы обратился к нам Артемов.

– Я – Максим, а это – Михаил, – представил нас близнец.

Станислав не спеша просканировал наши лица еще раз, словно ища отличительные особенности, по которым без проблем смог бы идентифицировать нас с братом в следующий раз самостоятельно. Чем-то этот мужчина отталкивал. Пока не понял, в чем дело, но в голове промелькнуло одно слово: “Опасен!”.