Ольга Кандела - Дарственная на любовь

Плевать, что они подумают!

– Эй, ты чего? – Я почувствовала, как Теар вышел из оцепенения и мягко обнял меня в ответ.

– Обещай мне, что все будет хорошо. Обещай, что вернешься!

– Куда ж я денусь, – хмыкнул Лунный, и от этого его смешка мне сразу стало легче. – Я ведь так и не получил от тебя ответа…

– Если вернешься, я скажу тебе «да». Ты только вернись…

Дождь лил всю ночь. В небе сверкали молнии, а до слуха доносились далекие раскаты грома.

Я не могла уснуть. Сидела у окна и глядела в темноту, туда, где на границе горизонта высились неподвижные горы. Небо висело темное и низкое, тучи не пропускали света звезд, и только над самой вершиной Хэджи, на темном небосклоне проступали багрово-красные всполохи, ознаменовавшие начало ритуала.

И словно наяву я видела перед собой ритуальные валуны, огромную расщелину, извергающую пламя, и прозрачный защитный купол, за тонкой преградой которого свирепствовал живой огонь. Воспоминания накатывали волнами, заставляли дрожать и жмуриться в попытке отогнать картинки прошлого. А стоило мне подумать, что Теар вновь проходит через весь этот ад, как сердце болезненно заныло.

Как он там? Сможет ли противостоять древнему демону? Получится ли у итару удержать сознание Ойнэ? Удастся ли не потерять себя в этом страшном водовороте чужих мыслей, воспоминаний и магии?

Сотни вопросов, сотни сомнений…

И лишь одна ночь, которая даст ответ на все. Надо лишь дожить до утра.

Следующая же яростная вспышка за окном и последовавший за ней раскат грома заставили меня вздрогнуть.

Сколько смотрела в окно, а все никак не могла к ним привыкнуть. Казалось, это грохот рушащегося мира, а вспышки молнии – ярость древнего демона, не желающего быть заточенным.

Но ведь на самом деле это просто гроза, не так ли?

В итоге я так и не сомкнула глаз до самого утра. Ждала. Хоть чего-нибудь…

Дождь закончился, когда в небе уже начало светать. Брусчатку двора покрыли глубокие лужи, и в стоячей воде отражались плывущие по небу серые облака. А там, далеко на горизонте, замелькали темные пятна – всадники, спешащие в Шар-Расси.

Накинув плащ, я выскочила на улицу. Сердце стучало набатом, а ладони вспотели от волнения. Думала, не доживу до того момента, как повозка въедет в ворота. В лица прибывающих вообще боялась смотреть, но все равно заметила, что лаэры измучены. Все мокрые до нитки и трясущиеся от холода. Но, кажется… довольные? Краем глаза увидела въезжающего Золотого, но двинулась, конечно, не к нему. Подошла к остановившемуся недалеко от крыльца экипажу.

Дверца распахнулась рывком, и в проеме показалась взлохмаченная голова Сайфа. Лаэр усмехнулся, глянув на мое встревоженное лицо, и тут же отвернулся, помогая Теару выбраться из повозки.

Лунный выглядел бледным и уставшим. Такой же насквозь мокрый, как и остальные лаэры. Мы встретились взглядами, и он улыбнулся на мой немой вопрос, широко и светло.

И тяжкий камень разом рухнул с плеч.

Потому что эта улыбка могла значить лишь одно – у них все получилось!

Сегодня впервые за долгое время из-за туч выглянуло солнце, по-осеннему робкое и холодное, но такое долгожданное. Словно ознаменовавшее своим светом начало новой жизни.

Солнце играло бликами на мокрой брусчатке, отражалось на гладкой поверхности окон, блестело в разлитых по двору лужах. И обитатели Шар-Расси все разом оживились, вышли из состояния покоя и отдыха, в котором пребывали последние несколько дней. Внутренний двор и коридоры наполнились голосами и смехом, запахами прелой листвы и влаги, хвои и можжевельника, произрастающих на склонах ближайшего холма. Огромные арочные окна открыли нараспашку, впуская в сонные помещения свежий ветер и гомон собиравшихся в дорогу лаэров.

Я тоже не планировала сидеть на месте. Дни в замке тянулись долго и однообразно. И оставалась я здесь лишь потому, что не решила пока, куда податься. Возвращаться за перевал я давно передумала, в своей квартире в агентстве мне тем более нечего было делать. Вот и получилось, что осталась я неприкаянная – без дома, без вещей, живущая в замке его величества на правах гостьи.

Меня, конечно, никто не гнал, да и я хорошо помнила о предложении Теара и своем обещании, данном ему перед отъездом на Хэджи. Но Теар отчего-то не заводил разговор о женитьбе, а сама я малодушно не решалась поднять эту тему.

Не то, чтобы я боялась, будто Теар передумал – больше я не сомневалась в нем, как и не сомневалась в собственных чувствах и желании оставаться рядом с итару. Настолько долго, насколько получится. Да и медальон в форме двойного полумесяца по-прежнему висел у меня на шее и, кажется, не собирался никуда оттуда деваться.