Так Ван гулял, покуда не набрел
На скромный холм, где пышный мох расцвел..
И возле одинокой той могилы
Такая дума Вана посетила:
«Что жизни суета? — Все труд напрасный!
О одиночество, одно лишь ты прекрасно!»
Но вдруг услышал он печальные рыданья,
И вздохи, и глухие причитанья.
Хотел он удалиться быстро прочь,
Но передумал и решил помочь.
Пробрался потихоньку Ван поближе
И вдруг воскликнул: «Боже, что я вижу!»
Молоденькая дама близ могилы
Стояла на коленях в позе милой.
Две «золотые лилии» прелестных
И траур на красотке неизвестной,
А веер быстро вьется над могилой, —
Такая странность Вана удивила.
К чему старается с усердием рабыни
Над холмиком прекрасная богиня?
Ван тихо кашлянул и голову склонил,
Такой вопрос он к даме обратил:
«О, госпожа! Мне это очень странно,
К чему Вы машете над мертвым беспрестанно?»
С испугом вскинула на Вана дама взгляд,
Лишь на минуту прекратив чудной обряд.
Поклоном низким Вану отвечала
И над могилой снова замахала.
Но внешность Вана ей была приятна,
Он был одет красиво и опрятно.
И сердце милой женщины смягчилось,
Учтиво к незнакомцу обратилась:
«Мой господин, пока Вы не уйдете,
Послушайте меня — вы все поймете».
Мой муж, увы, покинул этот свет,
Но перед смертью взял с меня обет —
Я обвенчаться не могу ни с кем,
Пока земля ни высохнет совсем
На одинокой мужниной могиле —
Недавно мы его похоронили.
И каждый день рыдаю здесь одна,
Ведь клятве, данной мужу, я верна.
Но я так одинока. Может быть,
Смогу я веером могилу осушить.
«О, госпожа! — ответил Ван.
— И у меня есть веер!
Я вам помочь решительно намерен.
Покойных уважать — наш долг святой,
Хоть мы не властны над своей судьбой».
Ван в магии немного понимал
И шутку простенькую с веером сыграл.
Минуты не прошло, как холм иссох —
У дамы вырвался восторга робкий вздох.
И молвил Ван: «Исполнена причуда
Супруга Вашего, уйдем теперь отсюда!»
Деревья вешние над кладбищем склонились,
Вдвоем они с могилы удалились.
Согласно принципам даосской биоэнергетики, два главных канала, соединяющих энергетические центры человеческого организма, проходят соответственно сзади и спереди тела по центру.
«Пять внутренностей», или «Пять внутренних органов», — это сердце, печень, селезенка, легкие и почки. Их взаимодействие является, согласно традиционной китайской медицине, основой жизнедеятельности организма.
Полный комментированный перевод трактата, названного по имени его создателя «Дун Сюань-цзы» («Учитель Проникший-в-Таинственную-Тьму») выполнен А. Кобзевым. См. Китайский эрос. М., 1993, с. 186–201.
Весьма вольная трактовка оригинала. В более точном переводе И. Соколовой этот фрагмент выглядит так: «Из мириад вещей, рожденных небом, самое ценное — человек. Из того, что возвышает человека, ничто не может сравниться с чувствами, проявляемыми в спальных покоях. Подражать Небу, сообразовываться с землей; следовать инь, подчиняться ян — прозревающий эти принципы пестует свою природу и удлиняет свой век, пренебрегающий этими истинами ранит дух и безвременно гибнет» См.: Роль традиций в истории и культуре Китая. М., 1972, с. 133.
Согласно китайской традиционной топологии, слева располагается восток, а справа — запад.
Одно из основных произведений конфуцианского канона, входящее в состав «Пятикнижия». В «Ли-цзи» излагаются взгляды Конфуция и его учеников на обряды, церемонии, мораль и прочие жизненные правила.
«Цзюэ хоу чань» (в переводе Д. Воскресенского «Просветление, пришедшее с прозрением») — это не отдельный роман, а второе авторское название романа «Жоу пу туань» («Подстилка из плоти»). В двух этих названиях как бы отражены грехопадение и последующее прозрение героя романа, составляющие сюжетную канву почти всей китайской литературы подобного рода. См.: Ли Юй. Полуночник Вэйян. М., 1995, с. 12.
Пять первоэлементов, или пять стихий (у син) — одно из основных понятий древнекитайской философии. Это порождающие и уничтожающие друг друга вода, огонь, дерево, металл и земля.
Глава 31 «Записей о правилах поведения», носящая название «Уравновешенность и гармония» («Чжун юн»), в XII в. в эпоху расцвета неоконфуцианства была включена как самостоятельное произведение в конфуцианское «Четверокнижие» («Сы шу»). Видимо, здесь имеется в виду содержание этой главы, иногда называемое учением о Золотой Середине. «Гармония и уравновешенность — непременные условия успешного пути мудрого, едва ли не важнейший источник его добродетели и величия», — комментирует Л. Васильев. См.: Васильев Л.С. Проблемы генезиса китайской мысли. М., 1989, с. 242.
Читать дальше