Борис Рябинин - Друзья, которые всегда со мной

День только разгорался, из-за гор вылезало солнце, ласковая сизая марь начинала рассеиваться, открывая голубые дали с набегающими друг на друга горными хребтами и ломаной линией горизонта, когда мы очутились на просеке высоковольтной линии.

Широкая, прямая, распахнутая, словно раздвинувшая сосновый бор, просека казалась дорогой, созданной для какого-то великана… Да она и была дорогой великана — электрической энергии! На мартовском чистом снежке хорошо видна была тропка, которую протоптали обходчики ЛЭП [6] ЛЭП — линия электропередачи. . Виляя между мачтами, она постепенно терялась, сливаясь с белизной укрытой зимними одеждами земли.

Ни с чем не сравнимое ощущение — стоять вот так на возвышении, над океаном леса, смотреть и видеть родимый край, что раскинулся бесконечно знакомой и беспредельно дорогой картиной! «Родная земля всегда прекрасна…» Хорошо сказано! И кто-то пытается посягнуть на все это, отнять? Нет, нет, никогда! Много их было, зарившихся на наши богатства, все уходили ни с чем. Сейчас мила и дорога была каждая мелочь, каждая черточка этой картины — и вон та дальняя дорога, и дымки, что курятся за лесом, вероятно, признак деревни…

— А что вас беспокоит? — спросил я, вспомнив замечание Сергея Александровича, оброненное им накануне, когда мы договаривались по телефону о поездке.

— Странная вещь: почему-то все время ломаются изоляторные гирлянды. Можно подумать, что кто-то нарочно их ломает. Но никого ни разу не видели на мачтах. Да и кто полезет: смерть! Высокое напряжение! И тем не менее. Приходится постоянно посылать ремонтников, рабочих и техников… А вы представляете, что значит сейчас обесточить линию?

С тех пор как Сергей Александрович перешел на работу в промышленность, он и говорить стал языком технического деятеля: «обесточить»… Почти то же самое, что «обескровить»!

— А линия охраняется?

— Сейчас — конечно. Как же иначе? Война, могут быть всякие случайности. Собственно, что значит охраняется? Конечно, не так, как мосты, виадуки, где стоят часовые. К каждой мачте не поставишь солдата с винтовкой — солдат не хватит; имеется вооруженный монтер-обходчик. У него полевой бинокль. Чтоб рассматривать гирлянды; с земли-то не все разглядишь. А недавно появилась и собака… приняли мое предложение. Я считаю, сейчас это не помеха. Хлопот с ней немного, а польза может быть. Да и обходчику веселее. Вот к кому мы идем, Федотов, например, приспособился: собака на шлейке буксирует лыжника. На лыжах с буксиром обойдешь свой участок быстрее и устанешь меньше…

А вот и Федотов, легок на помине! Действительно, он шел на лыжах, правда, не на буксире; собака — мохнатый «кавказец» — не спеша бежала сзади, спокойно-пристально поглядывая по сторонам. Дойдя до нас, они остановились. Федотов поздоровался. Это был уже немолодой мужчина в полушубке и длинноворсом косматом треухе, наезжавшем на лоб.

Сказав несколько слов, Федотов замолчал, зорко поглядывая на нас из-под козырька треуха: зачем пожаловали?

— Виновника нашли? — спросил мой друг.

— Никак нет.

— А собака? Не помогает?

— Принюхивается…

— Как его зовут?

— Чомбик… Чомбар, то есть.

Хорош «Чомбик»: за горло возьмет, придушит и не заметит! Впрочем, пес не выказывал никаких признаков враждебности; наоборот, услышав свою кличку из уст хозяина, дернул хвостом.

— Ладите с ним?

— Ладим… Ревнив больно, никого ко мне не подпускает. Насиделся на цепи-то… он прежде на объекте был… теперь боится, наверно, чтоб опять не посадили… Меня никто не трожь!

— Слушайте, а вы его должны знать, — показал Сергей Александрович на пса. — Помните, Шестаков привозил овчарок с Кавказа и двух щенков? Это один из них…

— Ну да! — Чомбар сразу приобрел для меня двойной интерес. Это была целая эпопея: транспорт кавказских овчарок — сорок псов и один человек… Шестаков показал тогда себя настоящим героем! Сам он давно на фронте, а «его» псы охраняют ЛЭП! Почетная работа. Почетной она была и для Сергея Александровича.

— Так все же что будем делать?

Федотов пожал плечами; он был немногословен, как все лесовики, вынужденные подолгу находиться в одиночестве.

Постепенно выяснилось: как-то были обнаружены следы; Федотов с Чомбаром долго шли по ним, следы вывели к дороге и там потерялись.

— Н-да. Немного, — резюмировал Сергей Александрович. — Кто-то все-таки ходит.

— Ходит, — согласился Федотов.

Сегодня я познакомился с работой монтера-обходчика ЛЭП. Он живет круглый год в лесу, в деревянном доме, обходит свой участок каждые два-три дня. «Граничка» делит участки двух обходчиков; по телефону они сообщают друг другу: «Я выхожу». Идет 7–8 километров в один конец. На переднем пути проверяет линию электропередачи, а на обратном — линию связи. Гирлянды рассматривает в бинокль; на каждой опоре-мачте делает отметку; за монтером, если потребуется, идут мастер, начальник участка. Собака без поводка; только в населенных пунктах берут ее на поводок. При контрольном пункте (где склад ремонтных материалов) две собаки: одна в квартире, другая бегает во дворе на блоке.