Мартин Кин - Плохая собака. Как одна невоспитанная собака воспитала своего хозяина

— Хола, — шепнул я. — Посмотри на меня.

Мы вздохнули в одном ритме. Бортик ринга растворился в тумане, судья превратилась в смутную тень на границе сознания.

— Хола, милая, — попросил я. — Сделай это для мамочки. Лежать.

Она легла.

— Хорошо, — сказала судья. — Теперь велите ей подождать на месте.

— Хола, ждать! — И сигнал рукой: ладонь вытянута горизонтально, пальцы опущены вниз в паре дюймов от собачьего носа.

— Пройдите на десять шагов. Хорошо. Вернитесь к собаке.

Я не беспокоился за Холу: даже в худшие дни, когда ее настроение менялось подобно погоде в начале весны, команду «Ждать» она выполняла превосходно.

— Теперь прикажите ей сесть или лечь — как вам угодно — и отойдите на пять шагов. Повернитесь к собаке. Хорошо…

Я замер в предвкушении своего любимого пункта. Хола каждый раз выкидывает на нем что-то невообразимое.

— Теперь пусть она к вам подойдет.

Я вытянул руки и, чуть отклонившись назад, позвал:

— Хола, ко мне!

Реакция Холы на эту команду почти комична: она подпрыгивает и несется ко мне с таким энтузиазмом, что в конце иногда не успевает притормозить, врезается в меня и опрокидывает на пол. Ну да, это не самая аккуратная собака в мире.

Кое-как удержавшись на ногах и пристегнув к ошейнику поводок, я подумал: а ведь мы это сделали. Мы только что сдали шестой и седьмой пункты СХГ.

Наш враг отреагировал с подозрительным самодовольством. Плохая собака — мастер долгосрочных стратегий. Стоило бы предвидеть, что темная натура Холы попытается взять реванш там, где мы ждем меньше всего.

Мне и в голову не пришло бы волноваться из-за восьмого пункта — «Реакция на другую собаку ». В этом тесте хозяин и судья — у каждого на поводке собака — встречаются, отдают команду «Сидеть», обмениваются рукопожатием и расходятся в разные стороны. Так как псы сидят у левой ноги владельца, между животными все время находятся два человека. Согласно «Руководству по СХГ», собакам запрещено кидаться друг на друга, лаять, припадать к земле или проявлять любую другую реакцию нормального пса.

Мы с Холой регулярно репетировали этот тест во время дрессировки в парке. Когда мне случалось жать кому-то руку (владельцу другой собаки), она сидела рядом, как маленький Будда.

Судья ненадолго ушла и вернулась, неся на руках крохотную ши-тцу Молли — пять килограммов чистых проблем. Длинная белая шерсть на макушке Молли была стянута большим розовым бантом. Хола обожала таких собачек.

Судья бережно поставила Молли на пол слева от себя, выпрямилась и сказала:

— О’кей, а теперь идем навстречу друг другу.

Я видел, как в глазах Плохой собаки, шаг за шагом подавляющей Холу, разгорается красный огонь. Мы медленно приближались к существу, запаха которого она не знала. Я слишком поздно вспомнил, что Хола спокойно реагирует только на знакомых псов. Каждая собака, с которой она раньше не встречалась, удостаивалась как минимум прыжка.

Когда до судьи оставалось всего ничего, она сказала:

— Теперь подойдите ко мне и прикажите собаке сесть. Затем я пожму вам руку. Готовы?

«Нет, по, nein», — подумал я, кивая.

— Начали.

Мы сблизились. Я скомандовал: «Сидеть!» Хола села. Я повернулся к судье, и…

Черно-бело-рыжая стрела с визгом пронеслась мимо меня, чудом не сбив с ног судью — та еле удержала равновесие. Затем Хола молниеносно метнулась влево-вправо-влево, ткнулась носом в ши-тцу и приветственно занесла над ней полусогнутую лапу с растопыренными когтями… Все описанное уместилось между двумя ударами сердца, так что я даже не сообразил отступить и потянуть собаку за поводок. Стоя в оцепенении, я выкрикивал:

— Хола, нет! Фу! Стоп! Ждать! — все односложные команды, которые только приходили мне в голову.

Когда я смотал поводок, судья сочувственно улыбнулась и сказала:

— Давайте попробуем еще раз. Кажется, ваша собака немного перенервничала.

Вообще-то это страшный секрет, но АКС позволяет собаке пересдать один из тестов в случае провала. Так что судья могла на законных основаниях отправить нас в другой конец ринга и дать еще один шанс. Чего она не могла сделать — так это дать мне уверенность в том, что во второй раз все получится.

Хола провалится.

Я не мог представить Холу спокойно сидящей, если у нее перед носом маячит славная незнакомая собачка, с которой непременно нужно поздороваться. Нет, это нереально…

В глубине души я ощущал подступающее отчаяние, как человек, который пешком прошел всю Америку, чтобы обнаружить Калифорнию в руинах.