Мартин Кин - Плохая собака. Как одна невоспитанная собака воспитала своего хозяина

Рука судьи преступно медленно скользила по трехцветному меху, пальцы свободно блуждали в густой шерсти. Я мог поклясться, что Хола использует свои обычные гипнотические штучки. Затем судья опустилась на корточки, осмотрела передние лапы Холы, заглянула ей в уши и под ошейник.

— Спасибо, — сказала она, поднимаясь и отступая на шаг.

Так мы сдали третий пункт теста — «Внешний вид и уход».

— Какая красавица, — заметила судья, на секунду утратив профессиональную невозмутимость. — Просто куколка.

По еле заметному натяжению поводка я прочел мысли Холы: даже если сейчас ей и не дают взорвать ринг, у нее всегда парочка трюков в запасе.

Известное правило: отправь боксера в нокаут, пока он не отправил в нокаут тебя. Хотя Хола не была боксером, в ее медовых глазах явно читалась решимость расправиться со зверскими промежуточными тестами, которые традиционно или укрепляют, или разрушают самоуверенность собаки. Команды сыплются градом, и любое неверное движение неминуемо приводит к панихиде.

— О’кей, — сказала судья, отступая в центр круга. — Пройдитесь с ней на длинном поводке. Держите собаку под контролем. Обойдите этот столб. Хорошо, теперь поворот налево. Прямо. Поворот направо. Снова вокруг столба. Хорошо. Размотайте поводок еще немного… Да.

Пока судья давала указания, я ощутил легкое, как дуновение ветерка, воодушевление. Удерживать внимание собаки было сложнее, чем командовать самому: «Хола, давай, детка, за мной, за мной, иди, не останавливайся, за мной…» Поклонник-дилетант с капризной примадонной, собачий вариант.

Неожиданно от стены отделились пять или шесть ассистентов и принялись кругами бродить по рингу, непринужденно болтая. Со стороны складывалось впечатление, будто они разом сошли с ума. Не знаю, откуда взялась эта традиция, но один из ассистентов, призванных изображать толпу в пятом пункте («Прогулка в толпе»), традиционно ведет себя как пьяный. В частности, пытается петь.

За долгие годы, что я был пьяницей в этом вечно пьяном городе, я навидался всякого. Кто-то буянил, кто-то рыдал. Но на моей памяти не пел никто. Возможно, мне следует расширить круг знакомств?

Фальшивая алкоголичка совершенно не смущала Холу. Она смущала меня.

И прежняя плохая Хола — та, что выжидала за пределами круга, — мгновенно почувствовала перемену в моем настроении. Плохая Хола громадными прыжками вырвалась из темной пещеры подсознания, где сидела до сих пор, и взвилась на конце поводка, утратив остатки самообладания. На четыре лапы она опустилась лишь для того, чтобы собраться с силами перед прыжком на «пьяницу», которую, по иронии судьбы, изображала Венди — ее учительница с курсов «Поведение в семье».

— Хорошая девочка, — воскликнул я, внешне оставаясь совершенно спокойным. Кому-то моя реакция могла показаться странной. Но уловка сработала: за пределами ринга эта фраза всегда подкреплялась щедрыми ласками, а иногда небольшим угощением. Разумеется, я не мог использовать лакомства во время теста, но у этой волшебной фразы было другое предназначение. Она должна была переключить внимание Холы.

Мгновенно забыв о готовящемся нападении, она подпрыгнула ко мне и уставилась в лицо с широкой улыбкой, как бы говорящей: «И где?..»

Хола сидела, выжидающе глядя на меня, и я почти видел колокольчик у нее в зубах.

— Спасибо ассистентам, — сказала судья, и по ее сигналу мы направились в противоположный от входа угол. — Теперь несколько упражнений на знание команд. Попросите ее сесть. Хорошо. Теперь пусть ляжет.

— Лежать, — приказал я Холе, которая смирно сидела у моей ноги.

Она ответила бессмысленным взглядом.

— Лежать! — повторил я, вытягивая ладонь у нее над головой — наш личный сигнал.

Как горох об стенку.

Похоже, у Холы снова взыграли старые инстинкты — кто кого переупрямит? Прежняя натура, таящаяся в моей новой, чудесной, любовно выращенной собаке, только и ждала, чтобы выпустить когти и расшатать уверенность в победе. И вот вам пожалуйста: Хола сидела в потрясении, не зная, что делать дальше.

Судья пристально смотрела на нас. Я спиной чувствовал, как другие собачники подались вперед, наверняка думая: «Господи, но это же самое дурацкое задание!» Если хочешь завалить СХГ, провались на любом другом пункте, но только не на команде «Лежать». Это слишком, слишком позорно…

Самообладание Холы таяло на глазах. Она все еще сопротивлялась своей темной стороне — Плохой собаке, живущей в ней. А я… я страстно хотел, чтобы она наконец услышала оглушительный стук моего сердца, устремленного к ней.