Гавриил Кротов - Мы будем вместе. Письма с той войны

Шлю вам горячий привет педагога-солдата. Желаю успеха в вашей работе по обучению и воспитанию поколения великого народа Советских Республик.

«Дорогой незнакомый товарищ! За окном воет ветер, крупные капли дождя бьют в стекло. В такое время особенно тяжело и думаешь о вас, бойцах. Так хочется, чтобы вы почувствовали, как миллионы женщин трудятся, не покладая рук, в тылу и с тревогой думают о невзгодах и тяготах фронтовой жизни, которые приходится нести вам. Мы всегда с вами, помните это. Клавдия Беспалова, Лебяжский район Кировской области».

«Дорогой незнакомый друг! нас так беспокоит состояние вашего здоровья. Ранение, наверно, даёт о себе знать. Может быть, вы в чём-нибудь нуждаетесь? Напишите, мы пришлём вам наших колхозных лакомств. Если бы вы знали, как болит сердце, когда вспоминаем о вас. От всего сердца желаем вам скорейшего разгрома врага и счастливого возвращения домой. М. Кузина».

«Незнакомый товарищ! Я с особым волнением пишу эти слова потому, что только недавно Красная Армия вернула мне возможность вновь произносить это слово, снова почувствовать себя в большой и дружной семье народов нашей страны. Несколько месяцев я прожила в оккупации. Трудно передать, какой радостью переполнилось сердце, когда мы в первый раз вновь услышали слово „товарищ“, увидели наших красноармейцев. Спасибо за всё, за вашу самоотверженность, мужество, за ваше служение народу. Анна Бестун. Ремонтненский район Ростовской области».

«Дорогой сынок! Я прочла пиьсмо и подумала: вот человек, который, может быть, не имеет близких. Откуда родом? Есть ли родные? Где они? Я уже тридцать лет работаю в сельской школе. 11 лет назад похоронила мужа, своих детей нет. Буду тебе с радостью писать, как своему сыну. Олимпиада Демидова. Детчинский район Тульской области».

«Дорогой Гавриил Яковлевич! Отомстите за отца моего трёхлетнего сына, моего мужа, героически погибшего при защите Сталинграда. Евдокия Лисенкова. Тетюзинский район Приморского края».

«У меня погиб сын. Ему не было и двадцати лет. У меня нет больше семьи, нет личной жизни. Но я не сложила рук и работаю наряду с молодыми. Если вам нужна моя материнская забота, считайте меня своей любящей матерью Отомстите за моего сына. Успокойте моё сердце. Пелагея Котова. Палехский район Ивановской области».

«Мой брат учитель пропал без вести. Больше всего меня мучает мысль о том, что он, может быть, в позорном плену, терпит голод и издевательства. Идите вперёд, освобождайте родную землю, наших людей, мстите за всё. Лидия Белякова. Каменский район Пензенской области».

…Скоро я получила ответ от Г. Кротова. С тех пор прошло более сорока пяти лет, но это первое, написанное карандашом письмо я помню наизусть. Большинство ганиных писем сохранилось, но это, первое, было до того хорошее, что я на него ответила, и пошло, и пошло…

Здравствуйте, милая Марина!

Пусть не шокирует Вас такое обращение, но оно более всего выражает моё чувство к Вам.

Сегодня я получил несколько писем, из которых Ваше мне показалось наиболее обстоятельным и близким. В нём есть строчка, которая больше всего понравилась мне, что Вы посвятили свою жизнь детям. Это действительно роднит нас. У меня не было иной жизни, кроме детей. И кое-чего я достиг в работе. Похвала А. С. Макаренко была лучшим аттестатом, и в школу я, конечно, вернусь.

На фронте я с первых дней. Родных у меня нет. Была жена Марина, но её расстреляли немцы. Она была еврейка, комсомолка – в общем, та, которых немцы не щадят. Об этом я узнал позднее.

Я не знаю Вас, но последняя строчка Вашего письма дорога и мила. Хочется укрепить эту дружбу на первые пятьдесят лет.

Итак, вот моя рука, рука солдата.

На фронте я с первых дней. Я старший сержант, командир взвода автоматчиков. На моём счету около сотни фрицев, официально установлено командирами 32, но счёт далеко не окончен. Награждён медалью «За оборону Сталинграда» и орденом Красной Звезды, но на героя я не похож: сутуловат, жёсткие волосы, рост 165 см, вес 64 кг – вот я. Любитель цветов, музыки, живописи, немного художник, когда-то писал стихи, люблю всё красивое и крепкий табак. По существу я далеко не военный человек, я не могу видеть развалины, кровь и горе, меня шокирует мат, угнетает грязь, но со всем этим я мирюсь. Люблю мечтать. Вот и сейчас майор смеётся, что я совершаю полёт в сферы, недоступные лётчикам. Пожалуй, он прав.