Гавриил Кротов - Мы будем вместе. Письма с той войны

Поэтому ничего удивительного не было в том, что однажды школьная библиотекарша Мария Михайловна обратила моё внимание на маленькую заметку в «Учительской газете», подписанную: «Г. Кротов». Был и номер полевой почты.

«Мариночка, вот посмотрите, может, пригодится в работе». Библиотекаршу звали Мария Михайловна, а фамилию я забыла. Да и в живых её, конечно, нет, она и тогда была старая.

Я ответила на это письмо на адрес полевой почты…

Моё краткое, буквально в несколько слов, письмо, помещённое в «Учительской газете» несколько месяцев назад, помогло мне обрести много заочных друзей. 17 ноября прошлого года в газете был помещён мой ответ многочисленным корреспондентам, который вызвал ещё больший приток нежных, дорогих писем. Число их уже превысило 5.000! И мне хочется снова поблагодарить за добрые чувства наших учителей, так горячо любящих нас, солдат великой Красной Армии.

Мне даже как-то неловко, что из-за письма в редакцию я сделался объектом внимания многих тысяч учителей, живущих и работающих в разных концах Советского Союза. Мне пишут письма, как герою, мне поверяют горе, которое принесли на своих штыках немцы, меня просят отомстить за загубленную молодёжь, за гибель близких, за разрушение наших городов и сёл. Я считаю, что эти письма адресованы не лично мне, а всем воинам, и читаю их всему подразделению. Ведь моя роль в бою очень незначительна: я выполняю маленькую частицу гениального стратегического плана Верховного Главнокомандующего – плана, идущего от генералов к рядовому солдату.

Свой долг я стараюсь выполнять честно, как выполнял его и раньше, работая в школе и отдавая детям все свои знания и силы.

Правительство высоко оценило мою службу: я награждён двумя орденами Красной Звезды и сейчас представлен к третьей награде.

Но в бою я искал не славы.

В 1941 году мне пришлось оставить семью в пограничном районе и взять в руки оружие. Вскоре я узнал, что моя семья погибла от рук немцев, а школа, в которой я работал, сгорела. Я ощутил жгучую ненависть к врагу, желание мстить и мстить!..

Ранение и контузия надолго вывели меня из строя, но, когда враг подходил к Волге, я снова добровольно пошёл на фронт. Я горячо любил родину и не мог перенести наших временных неудач. «Мёртвые сраму не имут», – думал я, уходя в бой, как думали многие, но умирать не торопился.

Мой командир, Герой Советского Союза Дорошкевич, был тоже охвачен ненавистью к врагу. Наш танк врезался в расчёты и колонны противника, перемалывая его технику и уничтожая живую силу. Это были первые поминки по сыну и жене. Кровь их дорого обошлась немцам.

За Доном я был ранен в левую руку. Идти в госпиталь не хотел, чтобы не потерять связи со своей частью. Работал в штабе, где можно было обойтись без левой руки. Но, когда наши войска подошли к Курску, не вытерпел и снова пошёл на линию огня.

Многие авторы писем ко мне считают меня излишне скромным. Нет. Я всю жизнь старался быть, если не лучше всех, то, по крайней мере, не хуже других, иначе жизнь потеряла бы для меня всякий смысл.

И вот я, простой учитель, всю жизнь посвятивший педагогике, любивший музыку, стихи, цветы и детей, смог уничтожить несколько десятков вражеских солдат и офицеров, которые всю жизнь посвятили войне. Я горжусь этим, но не приписываю этих заслуг только себе, а и моим товарищам воинам и в первую очередь командирам.

Моя сила не только в солдатском служении долгу, не только в первоклассном оружии, которым я стремлюсь владеть в совершенстве. Я и в строю остался педагогом. В короткие часы досуга в блиндажах, на привале читаю и рассказываю нашим молодым бойцам литературные произведения классиков, на примере героев этих книг воспитываю в них мужество, отвагу, настойчивость в достижении цели.

На войне лучше узнаёшь человека, его сердце и душу. Именно здесь, встречаясь с воспитанниками школы, я понял, как ещё много недостатков в её работе по обучению и воспитанию молодого поколения.

Я хочу сказать товарищам учителям, продолжающим работу в школе, что им ещё много предстоит сделать для того, чтобы поднять школу на уровень тех задач, которые поставил перед нею родина в дни Великой отечественной войны.

Некоторые учителя в своих письмах ко мне «козыряют» высокими процентами успеваемости. Но разве в процентах дело, товарищи? Разве могут проценты, мёртвые цифры выразить в какой-то мере глубокое содержание педагогического труда? Дело не в процентах. Нам нужно, чтобы наши воспитанники выходили из школы вполне грамотными, культурными людьми, чтобы, став солдатами, они проявляли стойкость и отвагу, чтобы были такими, какими показали себя в дни войны миллионы молодых мужчин, доблестно сражающихся под знамёнами Красной Армии.