Heavensawe - Видение

И пока мои мозги окончательно не иссохли от ее не самого благотворного влияния, я все-таки потребовал от нее конкретного ответа. И раз уж я пишу эту книгу не из-за этой девушки и наших «отношений», всякий поймет, каким был этот ответ…

Где-то вычитал, что подаренное женщине яблоко означает признание в бесконечной любви, именно ее я видел в себе в тот момент по отношению к этому вампиру, на деле это была лишь другого рода зависимость. Я подарил ей яблоко и озвучил речь, показывающую серьезность моих намерений, поставив вопрос ребром, ибо дальнейшего смысла в наших совместных скитаниях лично для меня больше не существовало. Я признался в любви, а яблоко преподнес под видом своего сердца, которое дарилось этой девушке. Объяснения длились достаточно долго, продолжительное время мы сидели, глядя друг другу в глаза. Момент этот тянулся не менее, чем вечно, и был почти постыден для меня, ведь нужного блеска в ее глазах я так и не увидел. Фрукт девушка была готова взять, принимать мои чувства – тоже, но вот ответить взаимностью – «никогда».

До этого от нее также были отказы, ниспославшие разочарования, но именно в тот момент мой взор прояснился и уловил саму суть вещей. Словно раньше я наблюдал лишь трейлер фильма, разглядывал выразительные и безумно привлекательные черты перспективы. Глядя в ее глаза, тешился невразумительной надеждой, так как, мне казалось, что я видел ответную искру: к сожалению, это была лишь иллюзия. Лишь со временем и большим числом вопросов, я, наконец, рассмотрел скрупулезную кульминацию всей драмы – драмы, частью которой я сделал сам себя.

Как выяснилось спустя два года, уже во время событий нынешней истории (когда мы встретились и пообщались снова), меня использовали просто так. Не было ни чувств, ни симпатий, лишь яркое сексуальное желание. И все намеки, что я видел в ее разноцветных глазах, ревность, которую она периодически показывала, были лишь причудливыми экспериментами ее больной сущности. Изначально не было никаких чувств, под эгидой моего рвения они также не образовались, а смысл этого лживого союза двух потерянных людей оставался на уровне животных инстинктов. И вправду удивительна та девушка, что силой мысли мнила половое влечение только в качестве полового влечения. Обычно ведь совсем наоборот: женщины в этом плане более ведомы, нежели любой мужчина: страстное желание, обыкновенно, и порождает чувственную сторону и привязанность, не так ли?

Несмотря на то, что данный отказ был весьма предсказуем, осознание глобального масштаба заблуждения очень сильно потрясло меня, сломило и напрочь уничтожило всякую надежду на счастливое будущее не только с этой девушкой, но и со всеми остальными. Словно переставая общаться с ней, я терял «то самое», что многие ищут веками: беспросветную любовь, хоть и безответную. Гнетущее чувство разочарования залило все внутреннее пространство без остатка, а все эмоции сосредоточились лишь в негативном спектре. Какой-то винтик сознания пошатнулся под ее влиянием, механизм постепенно начал приходить в негодность, сопровождая процесс становлением новой философии. До феерического обрушения всего мироздания, я не придавал значения всем неярким внутренним переменам, но когда уже поздно было спасаться, случилось непоправимое…

В этой книге я не хочу вдаваться в подробности того, что же на самом деле происходило с моей «маслянистой» душой в тех «отношениях», в особенности не вижу смысла делать это в книге, посвященной совсем другому человеку, к которому мы, собственно, постепенно и подбираемся. Но не рассказать об этом этапе вам, видится мне абсолютным лицемерием, так как были бы упущены множество важных автобиографичных элементов, сформировавших «такого» меня.

Таким образом, удивительно нездоровая девушка породила во мне самого главного демона, которого я стал убого подкармливать. Мы не сразу прекратили общение, долгое время в моей жизни еще присутствовали эмоциональные качели: от атрофии чувств, которой я по воспоминаниям учился у нее, до внезапных озарений потерянной влюбленности и значимости пережитого жизненного этапа. Подражание темному Мессии в лице семнадцатилетней девушки в какой-то момент привело меня к полноценному упадку. В своей голове я назвал это состояние души «great depression» и стал полностью олицетворять два этих слова. Если вкратце, то моя новейшая история подразумевала то, что люди слишком плохи по своей сути и не заслуживают и капли уважения, что никто более не сможет вторгнуться в мой мир, распространяя пожары по его территории. Я полностью обезличил все авторитеты и предрассудки, хранимые годами в чреве моей души.