Андрей Мартьянов - Видение былого

По прошествии двадцати семи лет, миновавших с эпохи Великого Неспокойствия, как теперь называют события 1288 года от основания Аквилонии, я никак не мог предположить, что история «Синей хроники» вновь коснется некоторых ее участников и мне придется вынуть из сундука запыленные пергаменты, чтобы вложить в «Хронику» несколько последних листов.

У себя в Юсдале я храню оригинал рукописи, оберегаемой от посторонних взглядов более четверти века, копию же пришлось оставить в королевском замке Тарантии, спрятав ее в тайнике библиотеки. Рано или поздно «синие тетради» обнаружат, и правда о Подземном огне наконец всплывет; внимательный читатель сможет ознакомиться с моим взглядом на пришедшую с полуночи Грозу — взглядом свидетеля и непосредственного участника событий. Мне странно, что король Конан Канах предпочел предать забвению историю Небесной горы по ведомым только ему самому соображениям — тарантийская канцелярия придерживается версии, изложенной в королевских хрониках. Видимо, Конан сохранил в секрете истинную подоплеку событий из-за нежелания раскрывать народу Аквилонии тайну существа, некогда занявшего его трон и устраненного в результате знаменитого Заговора Четырех. Тицо, удивительное создание, избравшее отдаленный Ямурлак своим убежищем, обещал однажды вернуться, и Конан, несомненно, опасается возрождения чужой силы, некогда явившейся в обитаемую людьми Сферу вместе с Небесной горой. Никто не знает, каким образом можно разбудить Повелителя Зеленого пламени, но нет сомнений — Тицо просыпается только в случае, если его призовет время или человек, обладающий достаточной силой.

Два долгих десятилетия я гадал, что же происходит за рубежами туманной стены Ямурлака, ибо проникнуть в Забытые земли возможным не представлялось — магия, оберегающая чудесную страну, не пропускала людей. Разочаровавшись, я оставил любые попытки пробраться в Ямурлак и предпочел забыть обо всем, что когда-то видел в его пределах.

В начале осени 1315 года меня заставили вспомнить... Затем появилась «Последняя тетрадь Синей хроники». Рукопись я предпочел спрятать в своем замке, никому о ней не сообщив. Когда же Светоносному Митре и всем богам нашего мира станет угодно — эти записи обнаружат и прочтут.

Из вступления к «Последней тетради».

Подписано собственной рукой Халька,

барона Юсдаля-младшего.

1315 год от основания Аквилонии, осень .

Рассказ первый

В гости по-королевски

Сколько угодно можно называть меня наглым стяжателем, беспринципно использовавшим весьма широкие связи при дворе короля ради собственной выгоды. Я не обижусь, поскольку в этих словах присутствует немалая доля истины. Если вы являетесь младшим ненаследным сыном небогатого барона из Гандерланда, не получили от отца даже самого захудалого надела земли и значительную часть молодости провели за пределами родительской вотчины, вам сами боги велят обеспечить мирную старость. Что я и сделал ровно двенадцать лет назад, буквально выклянчив у короля жалованную грамоту на «ничейные» угодья, расположенные к полуночи от баронства Юсдаль. В действительности, это была выморочная королевская земля, владельцем коей являлось само Аквилонское государство, а следовательно и его государь — Конан I Канах. Баронский титул я сохранил, построил на сбережения, сделанные за восемнадцать лет трудов в чине «библиотекаря и летописи Его величества», небольшой, но удобный замок а получив отставку перевез туда семью. Мой старший брат Эргин, по смерти папеньки принявший управление коренным Юсдалем, узнав что владения нашего рода изрядно расширились обрадовался, помог со строительством и принимал заботы по хозяйству на время моих частых путешествий...

Местечко, что и говорить, удобное. Глядя на полночь, можно любоваться великолепным видом на воздвигающиеся в отдалении Киммерийские горы, с полуденного восхода мы соседствуем с Темрийской провинцией, а если поедешь от Нового Замка на закат — упрешься прямиком в Ямурлак, защищающий нас от возможных набегов со стороны киммерийцев. Горцы предпочитают не подходить близко к Туманной стене, не без оснований предполагая, что Ямурлак опасен.