Ольга Лазорева - Спелая ягода

– Вот именно – пятьдесят! Забыла поговорку: сорок лет – бабий век…

– Помню-помню, что в сорок пять – ягодка, – отмахнулась от меня Ириска. – Но глупости все это! Главное – как себя настроить! И я уже очень позитивно настроилась! А значит, и все вокруг тоже должны быть в позитиве!

Такова уж Ириска! Я только вздохнула и последовала за ней. Она быстро поднималась по ступеням. Мы вышли из перехода и направились к салону красоты. Но перед входом я остановилась.

– Мы ведем себя неправильно, – хмуро сказала я. – Возможно, ты и права, и мне действительно пора поменять прическу. Но это не означает, что нужно бросаться в первый же попавшийся салон и отдаваться в руки не понять кому.

– Тоже мне проблема! Волосы не зубы, всегда вырастут снова! – упрямо заявила Ириска и поднялась на ступени. – Ты идешь? Я, может, за компанию тоже решила состричь эти лохмы!

– Ну-ну, – только и сказала я, заходя вслед за ней в салон.

Нас встретила улыбающаяся девушка и сразу спросила:

– Вы по записи, дамы?

При обращении «дамы» я мгновенно ощутила дискомфорт в своих потертых джинсах, ветровке и с хвостиком на голове.

– Нет, – растерялась в первую минуту Ириска. – А у вас лишь по записи? А с улицы нельзя?

– Что вы! – широко заулыбалась девушка. – Если мастера свободны, то мы только рады!

– А сколько стрижка обычная стоит? – поинтересовалась я.

– А мастера свободны? – одновременно со мной спросила Ириска.

– Минуту подождите, – ответила девушка, улыбнувшись Ириске, потом перевела взгляд на меня и назвала сумму, в десять раз превышающую ту, которую я обычно платила в своей парикмахерской. – Есть отдельно услуги визажиста, – добавила девушка. – Вы пока присаживайтесь, журналы полистайте. Могу предложить кофе.

– Нет, – хором воскликнули мы и сели в мягкие кресла.

Девушка скрылась за дверью, а мы посмотрели друг на друга и отчего-то прыснули.

– Но цена запредельная, – все-таки заметила я. – И это просто за стрижку.

– Красота требует, – ответила Ириска и вздохнула. – И потом, может, все заняты.

В этот момент в салон вошла женщина средних лет, робко на нас глянула и спросила, кто крайний. На голове у нее был полный беспорядок. Волосы топорщились какими-то неровными прядями, женщина без конца приглаживала их и вздыхала. Ириска объяснила ей ситуацию.

– Я вообще-то к Марине хотела, – сказала женщина, присаживаясь в свободное кресло. – Но она ушла в отпуск. Так что к любой из девочек. Здесь мастера очень хорошие.

– Но на голове у вас не очень-то, – справедливо заметила Ириска, внимательно оглядывая прическу женщины.

– Ой, и не говорите! Но это отдельная история!

Выделю, пожалуй, ее рассказ действительно в отдельную историю.

Подруга как-то мне говорит:

– Что ты все в одном месте стрижешься? Все одно классическое каре носишь? Имидж нужно с возрастом менять!

А я и правда все время в этом салоне у Мариночки. Привыкла уже, тем более рядом живу. И уговорила подруга меня. Мастер, говорит, у нее появился совершенно потрясающий, чудеса творит, но берет дорого.

– Но качество и стоит денег! – добавила она.

И поехали мы к этому чудо-мастеру. Салон, где он работал, с первого взгляда напомнил мне дворец. Чисто, мраморно, зеркально, плюнуть некуда. Подруга меня представила. Мастер оказался мужчиной средних лет, холеным до невозможности и похожим на кота. В общем, не понравился. Но что делать? Села в кресло. Подруга удалилась, чтоб не смущать меня и не мешать творить мастеру. Он волосы мои распустил, в пальцах помял, чуть ли не понюхал. И вынес вердикт – волосы хорошие, но пора менять имидж.

– Вы готовы, дорогуша? – спросил он, сильно картавя.

Я, конечно, радостно закивала. Так захотелось какой-то красоты неземной. А то в зеркале – глаза в морщинах, тусклые какие-то, щеки пообвисли немного, кожа бледновата, и обрамляет всю эту прелесть мое надоевшее и отросшее каре.

– Начинаем, – торжественно произнес он.

А дальше плохо помню. Голову помыл, массаж кожи сделал. Слышу, что-то бормочет. Ну, я глаза закрыла и отдалась во власть. Слышу, над головой ножницы защелкали, чувствую, мои волосенки посыпались. Затем машинка зажужжала. Потом фен пошел в ход и расческа. Чувствую странное – голове тепло, а ушам холодно. Тут мастер и говорит:

– Готово, дорогуша. Вы просто великолепны! Это, несомненно, ваше!

Открываю глаза. Мама дорогая! Вижу, что почти все выбрито под ноль, зато челка длиннющая, аж глаз закрывает. Ну просто казацкий чуб, да еще так ехидно лаком блестит. Голова у меня маленькая оказалась, ушки топорщатся, шейка худая и вся в какой-то гусиной коже. Фильм ужасов!