Лада Виольева - Чтобы дом был родным

Жизнь и здоровье даны в полное и безвозмездное пользование человеку как благо – благодать. Дар можно утратить по неосторожности. Можно и сохранить. Наука давно уже подметила, что здоровье зависит не столько от безукоризненного состояния отдельных органов, сколько от слаженности работы всей системы – человек – в целом. В научной литературе можно найти разные определения той интегральной силы, которую мы ощущаем как здоровье. Сколько авторов, столько именований. Возникли исследования, которые академическая наука пока не торопится принимать в свои ряды. Как то: биоритмология, экстрасенсорика, фитотерапия и т. п. Однако и официальную медицину, и нетрадиционную объединяет одно: поиск ключа к здоровью. Как научиться вызывать эту силу, а также закреплять достигнутый результат?

В смысле ключа пища представляется самым подходящим средством для воздействия на данный человеку потенциал здоровья. Будучи, как и все остальные средства внешней, пища, попадая внутрь, непосредственно соприкасается и влияет на все системы тела. Для сравнения. Можно использовать внешнюю клавиатуру компьютера, а можно оперировать внутренней – «мышью». Пользователям ПК известно, что второй вариант куда более быстр и эффективен.

В древности умели управлять здоровьем посредством пищевого кода. Особое отношение к питанию выражает забытое нами слово – ТРАПЕЗА. Многие философы античных времен полагали, что пища порождает какое-нибудь особенное состояние души. А состояние души, в свою очередь, определяет состояние тела. В Древней Индии и Двуречье считалось, что еда – жертва, стол – алтарь, скатерть – покров, а столовые принадлежности – орудия священнодействия. Существовали даже храмовые повара.

Облагораживающую, вызывающую целительные силы организма «пищу небесную» (ее называли иногда «пища богов») отличали от пищи «мертвой» – разрушающей. В Древней Греции доходило до того, что специально «для мертвых» выставляли столы на перекрестках дорог, так называемые, «обеды Гекаты». Всевозможные продукты в самых невероятных сочетаниях, приготовленные с немалой фантазией – все того ради, чтобы умилостивить богиню подземного царства. Никто из живых, разумеется, и пальцем не прикасался к тем яствам. Строгое предостережение – знание, что не всякая пища годится для живых – тогда еще было в силе. И не только у греков. Сами они употребляли естественную и очень простую «пастушечью пищу»: овечий сыр, душистый хлеб и легкое вино, представлявшее собой слегка забродивший виноградный сок. Такой пищевой код настраивал организм на выносливость, «включал» резервы физической силы, необходимой в трудном деле пастухов.

Трапезы разнились по назначению. Если предстояла встреча философов, то и приготавливалась соответствующая пища. Хлеб, вино, сурья или медовый напиток, стол украшали фрукты, травы и напитки из трав. Такая трапеза проясняет сознание, располагает душу к возвышенной неторопливой беседе.

«Богатырская пища» – для физической работы. Воины, крестьяне, ремесленники – все они предпочитали в первую очередь всевозможные каши, пироги, хлеб, сыр, творог, мед. Мясо употреблялось изредка или в особых случаях. «Кровавая пища», как это считалось в древности, связывает живых с подземным миром – «царством мертвых». Такой пищевой код, если им злоупотреблять, вызывает чувство агрессивности или, наоборот, полную апатию ко всему, покорность чужой воле и неспособность мыслить самостоятельно. Неслучайно, что с распространением обычая кровавых жертвоприношений история человечества стала представлять собой историю бессмысленных захватнических войн.

В Греции V в. до Р. Х. мудрым отношением к жизни особо прославилась Пифагорейская школа. По свидетельству Ямвлиха, Пифагор был посвящен Аполлону-Роду Гиперборейскому единственному на Делосе богу, не принимающему кровавых жертв. То же, что и у русских, поклонявшихся Роду-Творцу. «Боги русов не берут ни жертв людских, ни животных, только плоды, овощи, цветы и зерна, питную сурью на травах забродившую, и мед, и никогда живую птицу, рыб» (Велесова книга I 4б). Но не только это обстоятельство объединяло пифагорейцев и русичей. Отношение к трапезе у греков-пифагорейцев и северян-русичей совпадало почти полностью. Такое впечатление, что знание свое и те, и другие черпали из одного источника. Сравним по сохранившимся историческим документам.