Сергей Катканов - По ту сторону Псоу

Что же касается «абхазской идентичности, которая возможна только на территории Грузии», то это, воля ваша, совсем антинаучно. Даже не стану вам рассказывать о том, что когда–то абхазские цари были владыками Картли и Кахети, о том как «грузинская идентичность была возможна только на территории Абхазии». Я знаю, что вы ответите: абхазы исказили историю. Да, я не сомневаюсь, что в Грузии другая версия истории. Но невозможно ни отменить, ни исказить тот факт, что этнически абхазы не имеют к грузинам отношения. История — это то, что было, то есть ври что хочешь, а язык — это то, что есть, и тут уж не соврешь.

Предположим я очень люблю грузин и совсем не люблю абхазов, но тот факт, что грузины и абхазы принадлежат к разным языковым группам совершенно не зависит от моих симпатий или антипатий. Для начала надо сказать, что грузинского народа не существует. Есть карталанцы, кахетинцы, имеретинцы, сваны, мегрелы, гурийцы и так далее. Грузины — не народ, а группа народов, причем, народов бесспорно родственных — все они принадлежат к карталанской языковой группе. Так вот абхазы к этой группе не принадлежат. Родственные абхазам народы — адыги и абазины, проживающие, кстати, не в Грузии, а в России. Эти народы принадлежат к абхазо–адыгской языковой группе. Этнически между абхазами и грузинами так же нет ничего общего, как, например, между армянами и азербайджанцами. И вот теперь попробуйте понять, почему абхазская идентичность может состояться только на территории Грузии?

Когда Владислав Ардзинба приехал в Турцию, на пресс–конференцию пришли грузинские журналисты, которые обрадовались возможности задать острые вопросы «этому ужасному Ардзинбе». И вот молодая грузинская журналистка очень прочувственно, на пределе искренности спросила «лидера абхазских сепаратистов»: «Господин Ардзинба, ведь мы же с вами принадлежим к единому народу, зачем нам разделяться на два государства?» Ардзиба ответил ей на абхазском языке, журналистка, не поняв, естественно, ни слова, попросила его ответить по–русски. Он удивился: «А зачем? Ведь мы же с вами принадлежим к одному народу, значит вам должен быть понятен абхазский язык.»

Зачем же вы, господа грузинские ученые, обманываете свою безграмотную молодежь? Если вы считаете, что возвращение Абхазии — правое дело, то зачем же строить его на лжи про «единый народ»? Я бы задал этот вопрос, даже если бы и сам был грузином. Это русские могли бы говорить украинцам, что мы — единый народ, и то тут можно спорить, и этот спор ни чего не даст.

А грузины продолжают заниматься самогипнозом и выдавать желаемое за действительное. Зураб Папаскири, некогда бывший профессором Сухумского университета, пишет: «Мы обязательно вернем Абхазию, поскольку историческая справедливость на нашей стороне, её возвращение — вопрос времени».

Вот логика… «Я так этого хочу, что иначе и быть не может.» Да понимаю я Зураба. Как же можно не любить Сухум? Этот маленький городок обладает потрясающим магнетизмом. А ведь для профессора этот город был родным, и вот он вынужден был его покинуть. Теперь он не только не может здесь жить, он даже приехать сюда не может, ему здесь, мягко говоря, не будут рады. Это очень больно. Но мужчина должен уметь смотреть правде в глаза. Самое, наверно, тяжелое на земле слово: «никогда». Мужчина должен уметь произносить это слово. Будьте же мужчиной, Зураб, и признайтесь хотя бы самому себе, что никогда Сухум не превратится обратно в Сухуми. А то заладили про историческую справедливость. А в чем она? Может быть в том, чтобы вернуть Грузию в состав Абхазии? Почему бы не восстановить Абхазию со столицей в Кутаиси? Ведь этот город основал, как свою столицу, абхазский царь Леон II.

Давно это было? Тогда, может быть, вернуться к тому варианту справедливости, который был при создании СССР, когда Грузия и Абхазия являлись равноправными союзными республиками? Хотя бы это вы готовы признать фактом, а не выдумкой абхазской пропаганды? Были тогда в ваших краях два сильных лидера: мегрел Лаврентий Берия и абхаз Нестор Лакоба. Берия сожрал Лакобу, и только благодаря этому Абхазия вошла в Грузию. А если бы Лакоба забодал Берию? Может быть, Абхазии отдали бы сопредельную Мегрелию? То есть вся ваша «справедливость», вся ваша «территориальная целостность» строится на том обстоятельстве, что Берия оказался более хитрым, подлым и жестоким, чем Лакоба.

Зураб Папаскири вовсе не чужд реализма. Вот он очень здраво пишет: «Я не могу вернуться в ту Абхазию, где не будет улицы Шартава. А абхаз встретит меня с улицей Ардзинба. Я не могу жить на улице Ардзинба». Всё правильно, господин профессор, вы назвали очень убедительный признак того, что разделение грузин и абхазов теперь уже непреодолимо. Ведь вы же не думаете, что абхазы принесут в жертву вашей сухумской ностальгии память Владислава Ардзинба.