Александр Проханов - Колдуны войны и Светозарная Русь

Михаил Кильдяшов

Слово – организационное оружие. Самая мощная и надежная его разновидность. Там, где истощается зримый образ, рассыпается нотный стан, распадается череда смонтированных кадров, – там слово, несущее хотя бы горчичное зерно истины, преодолевает время и пространство, огонь и воду, ложь и отчаяние.

Слово, прозвучавшее как молитва, вырвавшееся как боевой клич, родившее музыку стиха, меняет мир: упраздняет всё суетное и озаряет неземным светом главное, спасительное. С каждым произнесенным или написанным словом меняется соотношение добра и зла. И когда порой кажется, что тьма вот-вот окутает мир, является Слово, и рушится адова крепость.

Пушки умолкают, патроны заканчиваются, гранаты дают осечки, но слово неизбывно. «Автомат для боя снаряжу – вместо пули сердцем заряжу» – в этих поэтических строчках Александр Проханов воплотил боевую природу слова, куда говорящий и пишущий, как воин, всегда вливает каплю собственной крови, и утвердил миссию ратника за Отечество, чье перо, как «штык да зубья вил».

Но на том поле, где сталкиваются смыслы, где одни стремятся сохранить культурные коды, а другие – выдать их врагу, чтобы всё спасительное и созидательное было перекодировано, мутировало и извратилось, – там стреляющее слово должно бить непрекращающейся очередью. Потому ратник за Отечество ищет для слова-пули идеальную форму, чтобы противник, вопреки всем баллистическим законам, даже через самую прочную броню был поражен.

Прохановские передовицы – и есть идеальная форма слова, которое стало организационным оружием, стало литературной «наукой побеждать». Уже больше четверти века вылетают они бронебойными снарядами из установок залпового огня «День» и «Завтра». Передовица стала не просто главной статьей номера, вынесенной на первую полосу, не просто ядром газеты, ключевой темой, вокруг которой сосредотачивается весь выпуск. Прохановская передовица – это капсюль-детонатор, порождающий взрывную волну, которая распространяется на все материалы номера. И тогда газета врывается в информационное поле, сотрясает его, как смысловая бомба: банальные суждения разметаются, неоправданные прогнозы вытесняются, «жизнь встаёт в другом разрезе» и открывается потаенная суть событий.

Прохановские передовицы – это рука писателя на пульсе страны. Мгновенная реакция на социальную аритмию. Подобно связисту, который в разгаре боя соединяет зубами разорванный кабель, чтобы приказ вовремя достиг цели, автор своими статьями заделывает пробоины в световоде истории, «чтоб не распалась связь времён».

Но, при всей оперативности передовиц, написанных будто не за рабочим столом, а в окопе, есть в них не только нерв современности, но и вечные смыслы русской жизни. Не только то, что нужно нынешнему читателю, но и то, что останется важным для читателя будущего.

Сложно в отечественной словесности привести другой подобный пример жизнестойкости газетных статей, которые интересно увидеть изданными в книге, узреть в них не только летопись, но и пророчество, предостережение, наставление. Вспомнится, пожалуй, лишь Иван Аксаков, чьи газетные и журнальные статьи, написанные во второй половине XIX века, теперь переиздаются большими томами и поражают современного читателя своей актуальностью: «Народный отпор чужестранным учреждениям», «Отчего безлюдье в России», «В чём наше историческое назначение?», «Об отсутствии духовного содержания в американской народности», «В чем сила России?»…

Так и передовицы Проханова уже сложились в несколько книг, которые сохранят на своих полках наши потомки. По этим книгам можно подготовить спецкурс для студентов-журналистов, показывая, какую идеальную форму может обрести «слово, пронесенное сквозь ад», насколько лаконичным, ярким и образным оно становится, отстраняясь от суеты и лжесвидетельства. Тому, кто решился произнести подобное слово, уже ничего не страшно, его может «остановить только пуля», да и та пролетит мимо, потому что слово праведного боя, подобно слову 90 псалма. В этом слове слышна «поступь русской победы». Это слово облегчает страдания «Новороссии, кровью умытой».

В передовицах Проханов и тонкий аналитик, и пламенный трибун, и футуролог. Но, что бы он ни создавал: воззвание, лирическое эссе, портрет современника, очерк о поездке туда, где одухотворенные люди заняты общим делом, – Проханов неизменно остается художником. Передовицы часто оказываются основой его литературных образов, вплетаются в ткань романов, вкладываются в уста персонажей. Из передовиц, как из раскрывшихся бутонов, возникают пейзажи и исторические панорамы, подводные лодки и самолеты, храмы и монастыри.