Александр Проханов - Россия - страна негасимого света

Сергей Шаргунов

В минуты редкой душевной тишины я спрашиваю себя, что для меня Россия и что я для нее? Я родился на этой земле, я состою из песчинок этой земли, из капель росы, из ее лучей, из цветочной пыльцы. Россия сотворила меня, как Господь сотворил Адама, и вдохнула в меня свою жизнь и свой дух.

Россия для меня – это сверкающие ночные январские звезды и дивные дневные ослепительные снега от горизонта до горизонта. Россия для меня – это ветреные дубравы, наполненные дождем рощи, овраги, бушующие во время весеннего половодья. Это лесные цветы, то голубые, то алые, то белые. Россия для меня – это бесконечные разливы рек и летящие по небу летние облака.

Россия для меня – язык, которым я в раннем детстве научился произносить имена родивших меня отца и матери. На этом языке я читал моим маленьким детям русские сказки, на этом языке я молился и молюсь. Этот язык позволил мне пережить высочайшие наслаждения, когда я читал стихи Мандельштама и Гумилева, Пушкина и Лермонтова. Я по-прежнему обожаю открывать страницы Толстого, Достоевского, Бунина и замирать от восторга – восторга от того, что есть на свете такой божественный русский язык. На этом языке на могильном камне будет начертано моё имя.

Россия для меня – это русская история, это история моего рода и моего народа, который, чем дальше удаляется от моего сегодняшнего дня, тем больше и больше сливается во что-то огромное, бесконечное, дорогое мне, готовое меня принять в свои объятия, когда я исчезну с этой земли и «приложусь к народу моему». Россия для меня – это моя вера. Я молюсь на языке России. Она, Россия, открывает мне небесную лазурь, из которой я узнаю, что смерти нет, что все мы бессмертны, и в мире торжествует любовь.

Россия для меня – это Волга, река русского времени. На её берегах сошлось множество народов – русские, чуваши, татары, казахи, люди степи, финны, угры. Народы, которые пришли на этот восхитительный водопой к священной русской реке и сложились в удивительную державу между трех океанов. Державу гармонии и красоты.

Я пережил вместе с моей Родиной страшные, чудовищные дни, когда она погибала, когда я кричал от боли, кричал вместе с ней. Я видел, как она умирает, и чувствовал, что умираю я. И мы умерли: она и я. И мы легли во гроб. И казалось, что эта смерть бесконечна. Но постепенно, повинуясь таинственным законам русской истории, мы стали открывать глаза: сначала она, потом я. И мы встали из гроба. И теперь я с восхищением посещаю университеты, где много превосходных, дивных, красивых юношей и барышень. Я посещаю заводы, где строят замечательные машины, современные самолеты и космические аппараты. Я выхожу в поля, которые десять лет лежали, как пустошь, были не паханы и зарастали диким лесом. Теперь они возделаны, и на них зеленеют злаки.

Когда истекут мои земные дни, я вернусь в ту землю, которая меня создавала, и опять превращусь в эти песчинки, в эти капельки росы, в эти переливчатые лучи света. Вернусь к тем бесконечно любимым близким и далеким людям, которые поджидают меня там, в другой жизни, сидят в застолье, где уготовано для меня место.

Думая о моей Родине, плача вместе с ней, ликуя вместе с ней, наделенный от нее удивительными дарами, иногда недостойный ее, я повторяю вслед за нашим великим полководцем Александром Васильевичем Суворовым: «Господи, какое счастье быть русским!»

Святая Русь – что она? Преподобный Сергий среди русских деревень и посадов, окружённых негасимой зарёй? Рублёвская Троица с небесной лазурью ангельских хитонов? Пересвет, берущий в руки своё святое копьё? Или сияющая в вершинах русских берёз мартовская лазурь, от которой ликует душа? Святая Русь – в нашем прошлом, и дана нам как божественное воспоминание, однажды случившееся в древности дивное чудо, которому больше не повториться?

А тихие выцветшие глаза волоколамских вдов? А внезапное милосердие, раскаяние и любовь, озаряющие вдруг самую тёмную погибшую душу? А священномученики, которых в годы гонения распинали на царских вратах, а они с креста молились за своих мучителей? А жуткая шахта в Алапаевске, из которой сквозь рыдания и стоны неслись божественные песнопения? Это ли не Святая Русь? А воздевшая меч Родина-мать на Мамаевом кургане, вокруг которой по всей сталинградской степи – несметные могилы героев, отдавших жизнь за ликующий свет против чёрной мглы? Не она ли, Святая Русь, обнаружила себя в безбожные годы, озарённая вселенской победой?