Валентин Сидак - Зарубки на гриппозной сопатке. Размышления о нашем недавнем прошлом…

Об этом же говорят и мои личные выводы и наблюдения, который я вынес из целого ряда бесед с достаточно информированными людьми как в самом Свердловске, так и в поселке Верхняя Пышма, на двух основных, «градообразующих» предприятиях (УГМК и Уралредмет) которого мне несколько раз довелось побывать уже «в антисоветские времена» по делам бизнеса.

В тот период, прошу отметить это особо, все повествования о цареубийстве крутятся вокруг одних и тех же фамилий, большинство из которых фигурируют и в материалах колчаковского следствия, и в уже опубликованных Р. Вильтоном, М. Дитерихсом, Н. Соколовым, Пьером Жийяром и П. Быковым книгах. Никто вроде бы и не пытается оспорить написанное этими авторами, сместить акценты в нужную сторону, что-то подправить или отрихтовать уже кем-то однажды сказанное или где-то напечатанное. Но это лишь кажущаяся видимость. Как говорил известный классик эпохи перестройки – «Процесс пошёл!»

Давайте вспомним последовательность развития событий вокруг основных литературных публикаций того времени.

Уже вскоре после убийства прошла публикация некоего Исаака Дон Левина – очень пронырливого не то мозырского, не то одесского еврея, который в период гражданской войны находился в России в качестве репортера американской газеты «Чикаго Дейли Ньюс». В конце 1919 года ему якобы «с подачи с самого-самого верха» удалось побеседовать с будущим основателем школы советской партийной историографии М. Покровским, а также плодотворно пообщался с другим историком – профессором Сторожевым.

И. Левин – личность в мире различного рода «исторических находок и сенсаций» очень известная и колоритная. Он небезуспешно ковырялся в различного рода исторических помойках, водил плодотворную дружбу со многими известными авантюристами и перебежчиками из СССР типа Вальтера Кривицкого (Самуила Гинзберга) и Александра Орлова (Лейбы Фельдбина). Однажды ему якобы подфартило «надыбать» в каких-то непонятных архивах на документальные свидетельства прямой причастности Иосифа Джугашвили (Сталина) к агентуре царской охранки. В годы перестройки академик А. Яковлев с помощью члена пресловутой «комиссии Шверника» О. Шатуновской и других антисталинских активистов раскручивал эту фальшивую «сенсацию» на полную катушку…

5 ноября 1919 года Дон Левин направил в редакцию своей газеты заметку следующего содержания (приводится в сокращении).

«Berlin, Germany. Nov. 5. Nicholas Romanoff, the former czar, his wife and their four daughters and only son Alexis are dead beyond any shadow of doubt. They were all executed together in Ekaterinburg on the night of July 17, 1918. Heretofore reports of the fate of the Romanoff family all came from sources outside the soviet realm, whereas the only authoritative place to get the facts was naturally soviet Russia. Unfortunately the bolshevist leaders are reluctant to discuss the matter. With great difficulty I succeeded in finding a responsible communist who was present at the secret session in Moscow at which the president of the Ekaterinburg soviet reported the circumstances of the Romanoff deaths. This person was Mikhail Pokrovsky, acting commissioner of education and a man of the highest integrity. He bowed his head in shame as he told me the story». (60).

Как Вы видите, факт смерти Николая II и всех членов его семьи и дату их гибели автор статьи подтверждает категорически!

Интересно, что в начале 1920 г. следы И. Левина обнаружились в Копенгагене (Дания) при очень интересных обстоятельствах, раскрытых в русскоязычной эмигрантской газете «Новая русская жизнь» со ссылкой на публикацию в финской газете «Ильталехти». Процитируем эту заметку.

«Незадолго до Рождества в Копенгагене находился американский корреспондент Левин, приехавший из Советской России и едущий в Нью-Йорк. Левин действовал весьма осторожно, но все-таки, благодаря некоторым слухам, стало известным, что он пытался продать интересные документы, которые, как предполагают, были тайным образом похищены из большевистского архива в Москве. Бумаги представляли из себя копии: 400 писем бывшей государыни к царю, из коих выясняется, что общественное мнение слишком строго и во многом несправедливо обвиняло государыню; Брест-Литовского договора (по записи стенографа); Дневника государыни, до дня ея убийства; Официальных документов, касающихся убийства царя (!); Пачки писем Вильгельма II к царю в период 1905 года; Писем государя ко многим частным лицам.

Каким образом Левин добыл эти копии – неизвестно. Он предлагал их некоторым копенгагенским книгоиздательствам и газетам. О результате его предложений сведений не имеется . (61).

Если даже предположить, что о беседах с Покровским и профессором Сторожевым И. Дон Левин все выдумал, то откуда у него взялись эти знаменитые четыре «письма офицеров-спасителей царской семьи», впоследствии (в 1964 году) разоблаченные как исторические фальшивки с авторством небезызвестного Войкова и чекиста Радзинского, содержание которых он все же опубликовал в своей родной «Чикаго Дейли Ньюс»?