Сергей Ковальченко - Президент уходит на пенсию, или «Я уеду жить в Пярну»

Вечером во время прощального ужина президент Финляндии спросил у нашего президента:

– Вы сегодня пугали эстонцев на автобусной остановке? Это такое проявление новой искренности? – сказал финн и ухмыльнулся.

– Пусть привыкают. Им еще жить со мной и возможно очень долго – получил он в ответ.

– Хорошая шутка. Тогда давайте выпьем за то, что бы ни на одной автобусной остановке Эстонии не боялись вас, где бы вы не появились! – подняла бокал президент Эстонии.

Визит удался и все разъехались по своим городам и странам, продолжая руководить и управлять, до следующего сюрприза.

Он пропал!

В один из ноябрьских дней миллиардер и президент главного хоккейного клуба сидел в своем дворце недалеко от столицы Большой страны. Гладил очередного лабрадора – потомка известной собаки Кони и смотрел в окно на падающий снег.

Богач был мнителен и недоверчив, как любой бывший сотрудник советских спецслужб. Он не пользовался компьютерами с выходом в интернет и мобильной связью, страшась подслушивающих устройств. Во всех его рабочих кабинетах были установлены пепельницы, где он сжигал конфиденциальные документы, так как не доверял их уничтожение секретарям на специальных машинках шредерах.

Картина мира миллиардера складывалось из докладов начальника Службы Безопасности, новостей и ток-шоу государственного телевидения. Он был под американскими и европейскими санкциями и с 2014 не выезжал за пределы страны. Хотя до этого привык к заграничной жизни. Еще в советские времена работал в структурах министерства внешней торговли. Как правило, в советских торгпредствах за рубежом работали под прикрытием сотрудники внешней разведки. Там он и познакомился с будущим президентом.

Теперь миллиардер, которого за глаза друзья звали «гангреной», за привязчивость, вынужден был сидеть в своем дворце и передвигаться только по родной стране.

На массивном деревянном столе в его кабинете зазвонил телефон, который был сделан под старинные аппараты начала ХХ века. Гангрена еще нёс трубку к уху, а оттуда уже доносился беспокойный голос Короля госзаказа:

– Ты это видел? – спрашивал глава большого семейства.

– Нет. А что случилось? – невозмутимо ответил Гангрена.

– Он отрекся и пропал – прошипел в трубку Король. – Ты чего в смартфоне новости не видишь? –

– У меня нет никаких смартфонов, и я не пользуюсь интернетом, – спокойным тоном ответил Гангрена.

– Приезжай уже ко мне. Срочно! Сейчас тут все соберутся. Будем думать, что делать дальше – скомандовал Король.

– Хорошо. Еду – ответил удивлённо Гангрена.

Он спустился на первый этаж своего особняка и зашел на кухню. Там работали два повара, а с экрана большого плазменного телевизора висящего на стене ведущий на Главном Государственном телеканале говорил о том, что канал получил видеозапись об отречении от должности президента, в связи с выходом на пенсию. И зачитал Указ о назначении исполняющим обязанности президента, заместителя секретаря Совета Безопасности, который один раз уже заменял президента на этом посту. После этого ведущий рассказал о том, что никто уже несколько часов не может найти бывшего президента страны.

– Что с нами теперь будет? – спросила Гангрену жена, стоявшая у телевизора.

– Ничего страшного. Я уехал – ответил он, и резко вышел с кухни.

Исполняющий обязанности президента сидел в просторном кремлёвском кабинете и смотрел на большом мониторе новости в топе Яндекса. В приёмной на плазме шла трансляция Государственного телеканала, где растерянные ведущие, сменяя друг друга, сообщали об отречении бывшего президента.

Старый – новый президент ликовал в душе. После унижения девятилетней давности, когда он вынужден был под давлением старшего товарища на съезде партии власти объявить о том, что следующим президентом станет не он, политик пообещал себе ждать, когда всё вернется. Делал все, о чем его просили, не возражал и не сопротивлялся. Он ждал.

Знал, что только он был на 100% проверен старшим товарищем. Он прошел испытание властью и вернул ее по первому требованию. Вернул потому, что силы были не равны и в тот момент считал, что сохранить власть в своих руках не было возможности. Хотя потом и испытывал сомнения в правильности решения вернуть власть, но он был уверен – не удержал бы ее. Все силовики были в руках у его патрона, а за его самого было только общество. Ему докладывали, какое разочарование у прогрессивно настроенной общественности вызвало возвращение старого президента.