Владимир Фролов - Несбывшаяся мечта, или…

– Всё, что я узнал из письма вашей сестры, конечно, нам там будет легче. Тайга с её запасами – это не тундра с морозами и комарами. Да там и огород можно завести. Овощи разные выращивать – картошку, капусту, морковь, лук, огурцы, да и кур можно завести. А здесь все овощи сухие и привозные. Да там и реки теплее, и я рыбачить буду, да и комаров будет поменьше, а то от них здесь никакого спасенья нет. Да и зима будет полегче, Самарово – это же поближе к югу. Но мне всё-таки жалко, что мы уезжаем.

Мама спросила:

– А что такое? О чём ты жалеешь?

– Да вот я уже три года уговаривал нашего школьного гармониста, который играет в нашей школе, чтобы он учил меня игре на гармошке. Он все эти годы отказывался. А вот недавно он вдруг сказал, что учёбу начнём этой осенью. В новом учебном году. Значит, учёбы не будет. Пропадёт моя учёба, а жалко.

Все смотрели то на меня, то на маму. Потом мама обняла меня и сказала:

– Не горюй, мы что-нибудь придумаем в Самарово.

После этих её слов я уже понял, что она решила. Она решила уезжать отсюда. Потом она обратилась к Гале. Сестра ответила сразу, быстро и коротко. Видимо, пока мы тут с Петром говорили, она всё решила. Она сказала:

– Мама, я сделаю как вы решите. Но в письме вашей сестры, нашей тёти Нюры, много хорошего, и я за переезд. Но я приму любое ваше решение.

Мама подвинула свою табуретку к нам, обняла нас и сказала:

– Правильно мы все решили. Спасибо. Нам там будет полегче. Начинаем собираться. Но хорошо бы нам получить от тёти Нюры весточку, что всё остаётся так, как описано в письме. Потому что мне надо будет увольняться с работы, а если сорвётся переезд, я потеряю работу, и тогда на что мы будем жить? Вы не горюйте, моя самая старшая сестра не может нас обмануть.

Итак, мы едем в село Самарово.

В письменных источниках место, где сейчас расположен Ханты-Мансийск, впервые упоминается в «Летописи Сибирской краткой Кунгурской» как городок князя Самара, являвшийся местом боя дружин Самара и Ермака в 1582 году. В конце 1620-х – начале 1630-х годов был основан ямщицкий Самаровский ям (будущее село Самарово, ныне район Ханты-Мансийска, где находится речной порт и пристань).

В 1675 году Николай Гаврилович Спафарий (московский посланник, ехавший с посольством в Китай) стал первым из путешественников, посетивших Самарово.

В 1708 году Самарово вошло в состав Сибирской Губернии.

2 июля 1740 года профессор Лиль и его спутник Кенигсфельд установили обсерваторию на Сахаровской горе и произвели ряд наблюдений.

В 1748 году была проведена первая перепись ямского населения России. Согласно её результатам, в Самарово проживало 487 ямщиков. На административно-почтовом языке Самарово называлось Самаровский ям, слобода Сибирской губернии Тобольской провинции в Тобольском дискрете на восточном берегу Иртыша.

В 1808–1816 годах в Самарово был построен каменный храм Покрова Пресвятой Богородицы.

В 1930 году в Самарово началось строительство рыбоконсервного комбината, появился свой рыболовецкий флот, новые орудия для ловли рыбы.

А я всё думал, что хорошо, что мы едем, но плохо, что моя первая маленькая мечта не сбылась. Позже моя жизнь показала мне, что всё это было не случайно.

Начали собираться, сортировали вещи, что брать с собой, а что можно и оставить. Росли прямо кучи вещей. Как мы это всё утащим на пароход, да ещё собака? Мама как-то в один из дней сказала, что я не вижу уже три дня собаки.

– Куда она денется, – сказал я. – Гоняет где-нибудь в тундре гусей, набегается и придёт.

И вот ещё дня через два к нам пришёл сосед и сказал:

– Собаку вашу я видел на берегу реки Полуй разорванной, мёртвой. Видимо, волки погубили собаку.

Они в этом году стали близко подходить к городу. Ненцы жаловались, что волки стали часто нападать на стада оленей. Вся семья горевала о собаке. А мама ещё сказала, что не было бы это для нас каким-то плохим знаком. На следующий день наш сосед и его взрослый сын с двумя собаками, ружьями и я с ними ушли в тундру, туда, где он видел мою собаку. Кода пришли на место, я сразу узнал всё, что осталось от Алтая. Вместе мы похоронили остатки тут же, на берегу реки.

Дома сборы продолжались. Но мама никак не решалась подать заявление на увольнение с работы. Она как будто ждала чего-то. Ждали и мы. И вот в один из дней от её сестры из Ханты-Мансийска, от тёти Нюры пришла телеграмма. Телеграмма была большая, на целый лист бумаги. Когда она сходила на почту, принесла её домой и прочитала нам, мы все обрадовались. А мама даже заплакала.