Ирене Крекер - Снежная рапсодия. Цикл эссе

Вокруг всё было белым-бело. Пушистые снежинки спускались на землю, укутывали её и нас своим снежным одеялом. И нам было всё равно, куда унесёт нас капризная вьюга и что будет завтра. Потому что сегодня был наш день – праздник Счастья и исполнения желаний. Мне хотелось, чтобы весь мир знал об этом.

поют в зимние вечера мои подруги в Германии песню Булата Окуджавы, а я, глядя на них и вслушиваясь в знакомые слова песни, вспоминаю о сокровенном.

Зима в тот год была особенно длинной. Казалось, всё время было подчинено ей. В марте снег почти прекратился, потемнел, огрубел, осел. Картины природы уже не радовали глаз, а душа замерла в предчувствии перемен. Вновь играла радиола, но на танцы мы ходили всё реже, и я видела Лёньку уже не каждое воскресенье. У него появились новые друзья, другие занятия, о которых почти не рассказывал. Я всё еще радовалась, что стану королевой, и терпеливо ждала прихода короля. За короткими встречами следовали новые ожидания.

О чём он думает? Есть ли у него мечта? – такие мысли приходили часто, но я старалась их отогнать. В то время во мне поселилась обида. Она разрасталась, как снежный ком. И я уже не видела красоты возрождающейся природы. Я ушла в себя, но ещё теплилась искорка надежды. Может, мне только кажется, что я ему не нужна? Может, это моя мнительность не даёт радоваться тому, что имею?

Я пригласила Лёньку приехать ко мне в общежитие, чтобы познакомить с подругами по комнате, с незнакомым ему миром моей студенческой жизни.

Хорошо помню, что в тот день зима ещё раз пыталась отвоевать у весны свои права. Было очень холодно. Основательно замёрзшая, стояла на остановке, глазами выискивая Лёньку среди пассажиров, выходивших из переполненных автобусов, которые сменяли друг друга согласно маршрутному расписанию. Лёньки среди них не было. Три часа ожидания на морозе помогли понять, что я не любима. В тот зимний вечер я ещё пыталась оправдать моего короля, каждый раз давая ему время, отсрочку, до прихода следующего автобуса, но он так и не приехал. Причина оказалась банальной: у него не было перчаток. В последовавшие за этим событием дни я была, как не своя. Мысли мутили рассудок, а сознание почему-то прокручивало одни и те же строки не совсем знакомой мне песни. Теперь, в 2015-ом, я знаю, что это были строки Булата Окуджавы, посвященные Венгеровой – «Ваше Величество, Женщина».

Умеют писать поэты, умеют любить и поднимать женщину на пьедестал, думаю я сегодня. А тогда, в конце шестидесятых, эти поэтические строки оказали на меня большое влияние. Я как будто распрямилась, повзрослела, окрепла душой.

С того дня делала всё, чтобы вычеркнуть имя Лёньки Королёва из памяти. Я уничтожила все фотографии и письма, напоминавшие о нём. Через пару месяцев он понял, что королева уже не ждёт своего короля, а через полгода осознал, что потерял её.

Года два король был один, как в той песне: «… уж извините, королевой не успел обзавестись». Он предпринимал неоднократные попытки вернуть любовь, ходил как тень, просил подруг поговорить со мной, приезжал в загородный пионерский лагерь, где я проходила практику пионервожатой, но я не замечала его: ушла, отстранилась, окаменела, надела на сердце панцирь.

«Но куда б я ни шла, пусть какая ни забота, По делам, или так – погулять, Всё мне чудилось, что вот – за ближайшим поворотом – Короля повстречаю опять».

Вот, пожалуй, и вся история любви, которую можно записать в несколько строк: встретились, улыбнулись друг другу и – разошлись пути, длиною в жизнь.

«То ли вечер ворожит за околицей,

То ли полночь разлилась за окном;

Сердце тихонько стучит, да не колется —

Ой, мне смешно, смешно, смешно».

Эту песню София Ротару поёт уже несколько десятилетий. Кто бы мог подумать, что строки её останутся в моей памяти надолго, сыграют свою роль в жизни.

Зима 1978-го -1979-го года. Евпатория. Впервые я получила от профсоюза путёвку на курорт. Никогда не бывала в этих краях раньше, да ещё на курорте, да ещё в снежную зиму, да ещё под Новый год.