Валентин Катасонов - Трагедия «Фаустовой цивилизации». Размышления над книгой И. Сикорского «Незримая борьба»

В христианской историософии земная история человечества конечна, и в конце времен на некоторое время установится власть антихриста. Кроме богословских истолкований истории в России было немало одаренных людей, которые христианскую историософию облекали в художественные формы. При желании об этом можно почерпнуть кое-какие сведения из моей книги: Катасонов В. Ю. «”Апокалипсис”: тайны раскрываются» (М.: Издательский дом «Кислород», 2020). Одним из таких одаренных людей был философ, писатель и поэт Владимир Сергеевич Соловьев (1853–1900), который незадолго до смерти написал небольшую книгу «Три разговора о войне, прогрессе и конце всемирной истории» (с прибавлением «Краткой повести об антихристе») [19] См.: Катасонов В. «Апокалипсис»: тайны раскрываются. – М.: Издательский дом «Кислород», 2020 // Раздел «”Антихрист” Владимира Соловьева» (сс. 267–344). . Сикорский обратил внимание на указанную работу Владимира Соловьева и цитирует ее. Он приводит следующий фрагмент из предисловия к «Трем разговорам»: «Историческим силам, царящим над массой человечества, еще предстоит столкнуться и перемешаться, прежде чем на этом раздирающем себя звере вырастет новая голова – всемирно объединяющая власть антихриста, который “будет говорить громкие и высокие слова” и набросит блестящий покров добра и правды на тайну крайнего беззакония в пору ее конечного проявления, чтобы – по слову Писания – даже и избранных, если возможно, соблазнить к великому отступлению. Показать заранее эту обманчивую личину, под которой скрывается злая бездна, было моим высшим замыслом, когда я писал эту книжку» .

Удивительно, но примерно так же видится будущее мира китайскому писателю-философу ХХ века Линь Юйтану, которого цитирует И. Сикорский. Вроде бы он человек другой культуры и цивилизации, далекой от европейской и христианской. Но, видимо, в силу вступает то, что Сикорский назвал «сверхчувствительным интеллектом и интуитивным восприятием». Выводы китайского мыслителя очень созвучны тем, которые озвучивались Владимиром Соловьевым, Федором Достоевским и другими русскими и европейскими мыслителями. Приведу только часть того обширного фрагмента китайского философа, который помещен в книге «Незримая борьба»: «Материалисты не могут положить конец войнам и установить мир. Для этого у них нет мозгов… Мир будет развиваться от власти до бóльшего объединения властей, от обычного конфликта до конфликтов еще бóльших… Будет народное восстание и кровопролитие, место олигархов займет тиран, воспользовавшись их усталостью от борьбы между собой и противостояния революционно настроенным массам. Всегда случается так, что после любой войны или хаоса на политическую арену выходит тиран. После того как нации измотают сами себя периодом войн, появится всемирный диктатор, призывающий народ поддержать себя, и воцарится над миром. Пророчество ли это? Нет, это – предупреждение».

Удивительно, что в качестве глубинной причины войн, хаоса и страданий человечества китаец называет материализм. Существует мнение, что китайская цивилизация – самая приземленная и материалистичная. Получается, что некоторые китайские мыслители оказались духовно прозорливее, чем европейцы, которые принадлежат к цивилизации, многие века носившей звание христианской. Христианский дух Европы стал испаряться, в остатке – материализм. Он делает политиков слепыми, обрекает европейцев (а позднее и всю западную цивилизацию) на войны, хаос и мучения.

Также Игорь Сикорский приводит обширные цитаты из работ английского писателя Герберта Уэллса . Этот англичанин, по сути, стоял на позициях атеизма и материализма. Он подвергал критике все традиционные религии, мешавшие, по его мнению, «прогрессу». Погрузился в «конструирование» «единой мировой религии» без личного Бога (судя по некоторым рассуждениям писателя, в этой «религии» сам человек должен был стать «богом»). Но и Уэллс пришел к концу жизни к весьма пессимистичному выводу, который приводится в книге Сикорского: «Человечество, начавшее жить в пещерах с закрытым бревнами входом, закончит свои дни в пропитанных болезнями трущобах. Что еще, кроме этого, может случиться? В какую еще сторону повернет судьба?.. Если человек разумный настолько глуп, что не может понять, к чему он идет, и не может заставить себя срочно спасти ситуацию, пока еще осталась в мире хоть какая-то ясность, хоть сколько-нибудь свободы мысли и слова, свободы передвижений и деятельности, может ли быть хоть немного надежды на то, что через пятьдесят или сто лет, после того, как живя в течение двух – трех поколений постоянного страха, жестокости и бесконечного непонимания истинной причины его проблем, он в целом будет не столь неразумен? Как и почему может человек подвергнуться “волшебному” изменению, если внутри него и снаружи него намеренно действуют противящиеся этому силы?»