Владимир Ратников - Идеальный гражданин

Чуть позже продолжилась тема с «Походом в магазин». Теперь уже Макарова убеждали, что он должен искупить вину и сто процентов сходить в магазин. Заявление с просьбой отпустить его в магазин вернули, и сотрудники в шутку сказали, что надо написать еще заявление с просьбой выдать ему деньги на покупки.

За день до этого мы обсуждали, какую то непроверенную информацию, что на содержание каждого заключенного государство тратит 2.500 рублей в день. То есть на воду, еду, свет, тепло. И на следующий день мы передали эту информацию для Макарова, будто на каждого заключенного непосредственно выделяют по 2.500 рублей в день, которыми он может распоряжаться. Естественно в такое мог поверить только наркоман со стажем. Я продиктовал Макарову новое заявление «Прошу выдать мне 7.500 рублей (так как Макаров в тюрьме уже три дня) для похода в магазин».

– А мне точно дадут эти деньги? – изумленно вопрошал Макаров, глядя на заявление.

– Ну конечно, это же твои деньги. – отвечал белорус.

– Что ты сразу не сказал, что это мои деньги?

– Блин, ты бы видел, с каким жлобским лицом ты это произнес! – с претензией сказал белорус и передразнил Макарова.

Сотрудники уже позже прочитали заявление, посмеялись и отдали обратно. Макаров видимо так и не понял, что над ним пошутили. Одно из заявлений мы вечером отправили по дороге, чтобы все СИЗО могло посмеяться. Второе оставили на карантине.

Такие шутки в СИЗО это обычное дело. Люди придумывают их, чтобы хоть как то отвлечься от повседневных проблем. Бывали, например, случаи когда к новенькому подходили и интересовались есть ли у него шапочка и плавки для бассейна? На удивленные вопросы отвечали «Ты, что не знаешь почему СИЗО называют «Водник»? Из-за того, что у нас есть бассейн». Соответственно, новоприбывший писал близким, чтобы ему прислали принадлежности для бассейна. Изумленные родные собирали посылку. Какой смех стоял, когда человеку в камеру заходили ласты, очки для плавания, шапочка. Поэтому в СИЗО надо быть очень бдительным. Хотя конечно ничего критического с человеком не произойдет. Если вдруг он попадется на развод. Очень часто заключенные называют в СИЗО друг друга по кличкам. Если у человека нет клички, то ее дают сокамерники. Саня был Белорусом, потому что был из Белоруссии, меня назвали «юристом», казаха решили называть «якутом», Макарова – «дежурным» или «дневальным», Дениса-коммерсанта долго думали, как назвать, то ли Иисус из-за внешнего сходства, то ли москаль. Остановились на последнем. Часто человек не хочет принимать на себя ту или иную кличку, демонстративно не откликается на нее, но против коллектива не попрешь. Часто используют такой метод, как кричать в окно «Тюрьма старушка, дай погремушку» после чего из других камер начинают выкрикивать свои варианты кличек. Могут выкрикнуть откровенно дурацкую, например «кирпич», и потом ходи с ней. Конечно, по правилам можно отказаться от предложенных вариантов, но не все знают о праве на отказ. Поэтому лучше всего придумайте кличку заранее. Обычно при переезде в другую камеру никто не узнает о старой кличке, люди редко при заезде представляются прозвищем, а когда все таки, сообщаешь, как тебя называли в прошлой камере, то часто слышишь «да нет, как то не подходит это прозвище».

Вечером мы налаживали дорогу, отправляли наверх сообщения о косяке Макарова, через некоторое время нам ответили, что с ним будут решать, когда его переведут из карантина в камеру постоянного содержания.

Где то посреди ночи к нам завели пополнение. Людей оказалось больше чем койко-мест, поэтому на часть народу принесли раскладушки, а один таджик так и остался без спального места, всю ночь, проведя за столом в полусонном состоянии. У всех переписали данные и передали наверх, ввели в курс дела, как и что происходит в СИЗО.

Утром на проверке вновь встал вопрос о дежурствах. И вновь на вопрос «Кто дежурный?», Белорус дал ответ «У нас нет дежурных».

– Так, ты что самый умный?! – сказал оперативник, – А ну пошли со мной.

Белоруса увели с матрасом и вещами. Несмотря на это новенький, Игорь отказался расписываться в журнале дежурств. В отсутствии Белоруса Макаров осмелел, не захотел вновь убираться, как раньше обещал, огрызался. Но мы все равно ставили его на место, всячески над ним подшучивали. Например я написал на листе список тюремных мастей, и попросил Макарова выбрать кем он собирается стать на зоне. Как мы смеялись, когда Макаров вычеркнул всевозможных «шнырей» и «козлов» и оставил только пуекты «мужик» и «вор в законе».