Антон Носик - Изгои

— Коллега, вы могли бы отправить за решетку невиновного?

— Ну что вы, ни в коем случае, я осудил бы его условно.

Из анекдота прямо вытекает моя просьба. Я прошу Вас отнестись к вопросу о мере наказания со всей серьезностью. Если Вы считаете, что я своей жизнью, трудом, общественной деятельностью не заслужил на шестом десятке лет клеймо уголовника — то просто оправдайте меня. А если считаете, что заслужил — не идите на поводу у Вовы Соловьева и его гостей, требовавших каких-то символических полумер, мы же взрослые и серьезные люди, не боимся ни начальства, ни друг друга, ни Мосгорсуда. Назначьте, пожалуйста, реальный срок, пусть и у Катерины Сергеевны сегодня будет праздник, не только у евреев.

Разумеется, Ваша честь, я рассчитываю на беспристрастное рассмотрение моего дела. Но с учетом статистики, о которой уже сказал раньше, оцениваю свои шансы реалистично и сумку с теплыми вещами уже собрал. В любом случае, благодарен и Вам, и моей защите, и стороне обвинения за долгое время, потраченное на рассмотрение этого простого, как мне кажется, дела.

Спасибо за внимание».

Дорогие друзья, огромное спасибо всем, кто меня поддержал — лично и виртуально, письмами и постами, стихами и приходом в Пресненский суд. Я очень ценю вашу поддержку, она доставляет мне совершенно неподдельное чувство счастья и уверенности в том, что все на этом свете осуществимо.

Отдельное спасибо гособвинителю Екатерине Сергеевне Фроловой, которая придала процессу неподдельный драматизм, запросив для меня две недели назад реальную «двушечку». Без этого прокурорского фейерверка все так и пребывали бы в уверенности, что в московском регионе по 282-й ч. 1 только штрафуют за все то, за что в остальной России давно сажают. А тут случилась вполне реальная встряска сознания у широкой публики. Из каких только Калининградов и Владивостоков, Мадридов, Миланов, Майнцев, Сиэттлов и Бомбеев, с каких Пхукетов и Ибиц не прислали мне слов поддержки едва знакомые люди, возможно, впервые прочитавшие о 282-й статье в своей местной прессе…

Это успех, и мы его будем развивать. Правозащитное направление «Открытой России» готовится атаковать 282-ю во всех судах, какие только согласятся принять ее иски. Как выяснилось по ходу рассмотрения моего дела, в России немало адвокатов и коллегий, которые сами рассматривали вопрос об оспаривании 282-й, но не решались выступить в одиночку. Теперь усилия разных юристов объединятся, и будет дан тот самый бой, ради которого вся наша судебная эпопея затевалась. Это будет интереснейший процесс, но сейчас хочу написать не о нем. И даже не о сумке в 30 кг, набитой термобельем и сочинениями Данте Алигьери, которую я утром еле вытащил из квартиры, а сейчас с не меньшим трудом затаскиваю обратно…

Дорогие друзья, такие минуты единения и счастья, как сегодня около двух часов дня в Пресненском суде, — это очень важно в нашей небогатой на светлые пятна, неуютной жизни. Ради такого ощущения единства и согласия вокруг общих ценностей я готов очень многое отдать, в плане бытового комфорта и материального благополучия. Упаси Господь, никого не призываю к тому же. Просто хочу, чтобы мы с вами зафиксировали этот редкий момент, когда на задний план уходят многие разногласия, а в центре внимания оказывается общее понимание каких-то фундаментальных вещей, ценностей и принципов. Это стоит ценить, и хорошо бы придумать, как сделать так, чтобы мы чаще могли объединяться — и не только вокруг резонансных судебных дел, но и по более приятным, конструктивным поводам.

В Россию из Израиля я вернулся в марте 1997 года. Пару лет спустя в стране случились думские выборы, и я на них проголосовал за ЛДПР. Логика моя была чрезвычайно простая: поскольку Государственная Дума в России — это голимый цирк, голосовать нужно за самого яркого клоуна. А у Владимира Вольфыча в ту пору серьезных соперников не было. Он и водой в оппонентов плескался, и женщин за волосы таскал, и чего только не выдумывал, чтобы народ повеселить.

Моя ставка на клоуна сыграла: в очередном созыве Вольфыч продолжал титанически кочегарить. До приказа телохранителю изнасиловать беременную журналистку в честь православной Пасхи он в ту пору еще не додумался, зато изобрел мем «партия жуликов и воров», заснял эпическое обращение к Джорджу Бушу в обнимку с двумя безотказными юниорами (никто у нас в Думе не отрабатывает гомоэротическую тему с такой изобретательностью, как ВВЖ), припугнул Европу обещанием прислать туда не то танки, не то ВДВ — и отправился в Израиль искать могилу отца, ранее юриста, а теперь уж и официально еврея, на кладбище под Холоном.