Гала Эйснер - Бродилки по Сочи. Архитектурно-исторический детектив

Не менее загадочны и другие факты. Почему виллу назвали Дафнэ? Ведь это ботаническое название растения Волчеягодник. Что имел в виду полковник, называя так свой особняк над морем? Вспомним миф про греческую нимфу Дафну. Страсть к ней обуяла бога муз и красоты Аполлона. Но дочь Геи дала дала обет девственности и безбрачия, поэтому не могла познать любви даже с олимпийским божеством. Взмолилась преследуемая нимфа о защите и превратилась в вечнозеленый и юный лавр. С того времени Аполлон носил на голове венок из ветвей дерева. Кстати, вокруг виллы Андрея Квитки в Сочи были богатые посадки лавра благородного.

Долгострой?

Неизвестна точная дата постройки здания. Вернее, та, что озвучена в открытых источниках, вызывает сомнения. В краеведческой литературе указан год окончания строительства – 1916-й. Но известно, что земельный участок на Перемыкинских дачах (отрог Ахунского хребта) Квитка купил в начале 1900-х годов. Не мог же он 16 лет строить свой особняк! У Квиток было ещё одно имение на Черноморском берегу – под Туапсе (Гизель-Дере). Купили они там землю и построились гораздо раньше Хостинской виллы. Уже в 1896 году на Всероссийской художественно-промышленной выставке в Нижнем Новгороде супруга Квитки представляла на сельскохозяйственной выставке виноградное вино из собственной винодельни на Кавказе. Если представить, что Квитки могли жить в Туапсе, а в Сочи наведываться для наблюдения за строительством и работами по закладке сада, то и это сомнительно. При том состоянии Сухумского шоссе, каким оно было в начале XX века, путь должен был занимать много часов, практически весь день! Добавьте сюда вероятность поломки на столь протяжённом пути. Квитка был заядлый автомобилист, имел свой «фиат». Принимал участие в первом автопробеге министра путей сообщения – князя Хилкова. Доподлинно известно, что авто было выписано в Туапсе, когда Квитки проводили там осенние месяцы. Поэтому, в силу многих причин, разумнее предположить, что замок между Хостой и Сочи был построен гораздо раньше 1916 года.

О жене

В своей прекрасной, атмосферной, увлекательной книге «Старый Сочи» Кирилл Аркадьевич Гордон называет супругу полковника итальянкой. Описывает ее дамой в большой белой шляпе с бантом и с болонкой, на шее которой тоже красовался бант. Действительно, очень романтичный образ, сразу врезается в память. Между тем, как любая легенда, он далёк от истины. Да, болонка была, она запомнилась многим современникам. Шляпа и бант, красивая смуглая женщина имели место быть. Вот только супругу Квитки звали Вера Дмитриевна. Девичья фамилия Мартынова. Иначе говоря, она родная племянница Николая Соломоновича Мартынова! Того самого, что на дуэли застрелил Лермонтова! Вот тут мы попадаем в область великой литературы и большой трагедии (дуэли) для всех ее участников. Перекинем временной мостик от псевдоитальянки, поражавшей в начале ХХ века воображение жителей приморского городка своим романтичным обликом и манерами, к событиям, случившимся за 60 лет до этого.

Такие разные!

Дуэлянты Лермонтов и Мартынов были знакомы с детства. Имения их родственников соседствовали. Позже мальчики учились в одном училище кавалерийских юнкеров. Были спарринг-партнёрами по фехтованию. Мартынов рос высоким, сильным, а Лермонтов имел рост ниже среднего, сутулился. Однажды Михаил сломал ногу, скучал в лазарете, тогда Николай сбегал с занятий, чтобы побыть с другом. Они отличались не только внешне, но и по характеру. Мартынов – «душа компании». Будущий автор «Мцыри» и «Героя нашего времени» отталкивал людей сумрачностью, язвительностью. Дружить с ним было трудно. От него доставалось даже компанейскому и добродушному Мартынову. По окончании училища дороги приятелей на время разошлись, чтобы однажды страшно сойтись в одной точке. Лермонтова зачислили в гусарский полк, квартировавший в Царском селе. Мартынов отправился в кавалергарды. Затем добровольцем на Кавказ, т. е. он участвовал в Кавказской войне (1917—1864 гг). Как и Лермонтов, который служил в Тенгинском полку. Однако воевали друзья в разных местах. За проявленную храбрость Мартынова наградили орденом Анны 3 степени с бантом. В отставку он вышел с правом ношения мундира, что и делал с удовольствием. А ещё брил голову начисто, повсюду ходил с огромным кинжалом. Словом, одевался и выглядел как черкес. Со школьных времён мы помним: прототипом Грушницкого в новелле Лермонтова «Княжна Мэри» стал именно Мартынов. Грушницкий – это пародия на внутренне пустого франта. Т. е. пародия на друга. Между тем сам Михаил Юрьевич был не чужд кавказской экзотики. Он часто облачался в черкеску, бурку и папаху. Есть прижизненная акварель, где поэт запечатлел себя в таком образе. Мода на черкесское была свойственна всем «кавказцам» – участником Кавказской войны.