Цви Найсберг - О российской истории болезни чистых рук

И со всеми ими это случилось как раз из-за «очень даже ярко отсвечивающего снега» весьма и весьма сколь кретинически отчаянно восторженных мечтаний о той самой истинно наилучшей судьбе для всего того безмерно уж призрачно огромного человечества.

Здравия желаю карикатурно-плакатный здравый смысл!

30

И надо бы прямо про то сколь безысходно разом заметить, что и те близко никак доселе не питавшие друг к другу каких-либо особо критически серьезных претензий прослойки общества, были зачем-то вдруг внезапно наделены до чего якобы немыслимо уж извечным, словно и сам этот мир – этаким тяжким безвременно яростным их противостоянием.

А между тем простому пролетарию всегда была нужна нормальная зарплата, ну а ко всем на свете мировоззрениям он был просто-напросто глух и исключительно так бестрепетно полностью равнодушен.

И уж во всяком случае, его нисколько не интересовала, вся та совершенно непрерывная, сколь нескончаемая и неравная битва сознательного пролетариата за его, куда всецело вот поболее достойную, светлую жизнь.

Ему-то были нужны конкретные и на редкость прозаические вещи, как скажем короткий восьмичасовый рабочий день, уважение мастера, и снова хотелось то подчеркнуть никак не унижающая его достоинства зарплата, ну а политика его всегда затрагивала вовсе не как кота сметана, а куда точнее, словно цепного пса так и снедающие его блохи.

31

Да только для всех тех господ коммунистов именно та совсем этак неравная борьба между противостоящими классами за их личные (читай шкурные) интересы и была, несомненно, во всем поважнее всех тех других весьма тяжких и сколь подчас весьма непосильных же противостояний…

Поскольку как раз в этой неравной битве им и предстояло некогда победить, а тем самым до чего еще яростно отвоевать себе наиболее достойнейшее место под солнцем.

А своя отчизна была ведь для них никак не единственной, пусть и пропахшей клопами бесправия и крепостничества родиной.

Нет, уж теперь ей явно предстояло быть лишь тем пустым местом, где живут, жируют и правят бал те самые совсем этак несносно бессовестные угнетатели простого рабочего люда.

Ясное дело, на шее народа вольготно рассевшись, они-то его толкают в огонь и смерть за одни лишь только те чисто свои собственнические капиталистические интересы…

Ну а в иных заморских странах, явно этак сыто и пьяно обитают и заедают своих рабочих те самые разве что ликом другие жуткие эксплуататоры, однако все они в точности те проклятые поработители народных масс.

Они себе, понимаешь ли, ваньку валяют, а это и впрямь сколь неизбежно разом затем отдает сердечною болью в широкой пролетарской груди из-за всех уж тех гулко зудящих в чьем-либо ухе рассказов об нисколько никак более чем неправедно кем-то нажитой роскоши.

32

И вот по всему тому сколь необъятно широкому миру все эти злостные злодеи буржуи вполне же толково делят промеж собой владения, земли и угодья.

Ну а тем донельзя обиженным их всегдашним угнетением народам если чего от всего того и прибавляется, то вот отображается нечто подобное лишь в том до чего еще самом незатейливом смысле явственного вреда, увечий и безвременной смерти.

А потому и сама значит жизнь, именно того сколь обессилено требует, и главное до чего неизбежно она ведь и мобилизует всех тех, кто этих жутких вурдалаков охочих до рабоче-крестьянской крови попросту враз же сведет на нет, чтобы далее все пролетарии самых различных стран зажили бы себе мирно, беззаботно и счастливо.

Потому что вся беда именно в них подлых эксплуататорах трудового народа, а вовсе не в недостатках всех тех людей именно что фактически в целом.

33

А как раз-таки исходя из всего того до сих вот пор весьма многозначительно вышеизложенного, самым, прагматичным, а оттого и на веки вечные полностью верным и окончательным решением данной проблемы, было бы разве что полностью и навсегда лишить их всех тех доселе нахапанных у народа несметных благ.

Кого это именно?

Да тех самых господ, коие их себе до чего самочинно присвоили совершенно уж паразитическим путем беспардонного хищничества и барского варварства.

Их жизненной конвой всегда, видите ли, была та до самых вот костей как есть отягощенная вековым обманом сущая эксплуатация трудового народа…

По словам большевиков, давить бы их надо всех этих аспидов – аристократов и помещиков, то есть всех тех, кто, говоря «пролетарским слогом», высасывал все соки из крепостных крестьян и фабричных рабочих, собственно, и производивших материальные ценности, как и всевозможные предметы культуры.