Алексей Бердников - Жидков, или о смысле дивных роз, киселе и переживаниях одной человеческой души

-- Я только бабочка, -- смеялся он, -

Январская... -- Придешь еще? -- Быть может! -

Он уходил, он говорил: Прощай! -

И выкипал на керосинку чай.

АНТИКАНОН

Мы жили от устава -- за стеной.

Устав к нам сколько ни стучи в квартиру,

А мы к нему в брандмауэр -- ни Боже мой,

Хоть плачь! А он -- фурычь иль агитируй!

Другим легко. Чуть кто-нибудь другой

Тук-тук... а стенка -- шасть -- и в ухо сбирру

Уж шепчет на стульце монастырка:

"А мне Жидков написал с потолка

За шиворот. Примите к йогу меру!"

-- А что, он иог? -- "Иог... мою мать" -- Ну, ну! -

И вот Жидкова за ушко и в шхеру.

Жидков -- ругатель. Чувствуя вину,

Стоит и пальчиком копает серу.

Словесная зуда неймет. Усну

Вот-вот. Натуга страшная. Да, право,

Жидков, он как-то не с руки устава.

Зато наказанного без вины

Пригладит Тетушка, утишит страсти -

Добренька, тихонька. Тетушкины

Малые малости все, комнатности -

И люблю уюты Тетушкины:

Гонят каменности и все напасти, -

И "тихий Господи", и блюдца глаз,

Откуда крошка-слезка пролилась.

Ведь вот Жидкова Ольга -- вся другая:

К нам не пройдет, не напоив калош,

Луча глаза в очки и все ругая

Ругательно: "Собрать, ядрена вошь,

По рваному, пойти нанять бугая,

Чтоб горсоветчика какого в дошш

Здесь утопил! Ох, ломота сустава!"

Но и она не пьет воды с устава.

Ох, мать честная, сколько ж горсовет

Чиков тут надоть утопить по лывам,

Чтобы в домах окрест не гаснул свет

И чтобы в лоб не прыгали углы вам!?

Нам с Тетушкой -- устава вовсе нет:

Нам в баню не ходить, тереть полы вам,

Затрещин не иметь -- нам молоко

Не пить! И без устава нам -- легко!

(Устав: учеба, кол в тетрадке, баня,

Грести с бидоном в лавку, подустав,

Иудушка, Фадеев, Дядя Ваня,

Тычки и нежности. Антиустав:

Сладкая Тетушка купает в ванне,

На завуча с училкой наплевав,

Смотаться в лес. А в Хомутовском -- липки, -

А. И. сооружает вальс на скрипке.)

А Тетушка? -- экономистом служб.

Это она разводит по району

Питомники из карликовых луж

И гололедицу -- в пандан сезону -

И школьников диавольски возбуж

Дает, чтоб пионер -- не по канону! -

Стал хоть в оазис тощих перемен

Законченный враг всяких гигиен -

Не Федор -- нет, но антисанитарий

Федька -- черт, Васька, Гришка и т. п. -

Орясина, весь в тине, кровь на харе -

Позорник, воплощенное ч. п., -

Ильи-пророка и звезды викарий -

Пьющий из луж ворюга -- и вообще -

Бродяга с трупом кошки и вороны...

-- Навоз "Аппассьоната"! -- Нет, законно...

(Я слушал их весьма горячий спор)

-- Нет, "Аппассионата" -- дрянь, из говен... -

-- Как можно сочинять такой позор!

-- На 23-й оплошал Бетховен.

(Я не спеша пересекаю двор,

Кричит А. И.: Антоша, будь любовен,

Как ты к "Аппассьоната"? -- Я? Никак! -

А. И. хохочет, скалит зубы Фрак.)

Но Тетушка им не чета. Мы что ли

Против канона? Нет, избави Бог!

Из дождевалки льем в желтофиоли,

Стучат... не всех пускаем на порог.

Как все, штаны просиживаем в школе.

Вот не как все: опустишь в кипяток

И. М. -- экономиста в сетке с палкой,

И выйдет тетя с лейкой -- дождевалкой!

Она -- огнеупорна, кислото

Упорна, плоть и кровь, антиударна!

Лишь сердце уязвимо. Только кто

Поймет? А обращаются -- бездарно.

И руки Тетушки -- как решето:

Там поцелуй и гвоздь идут попарно -

От маленьких сердечных катастроф

На кашках и желтофиолях -- кровь.

Вот вкратце Тетушкина "виа кручис":

Любила (нечто)... верила (в ничто)...

Кавалергарды... множество их, мучась,

Ей объяснялося в любви... как то:

Мне все равно -

Страдать иль счастьем

наслаждаться...

К страданьям я привык давно -

Мне все равно, мне все равно!

Она: Здесь каждый стих любовью дышит,

А сердце холодно, как лед!

Или: Человеческим стремлениям

В душе развиться не мешай...

С ними ты рожден природою,

Возлелей их, сохрани:

Братством, истиной, свободою -

Называются они...

Народные заступники, соскучась,

В Европу выехали. Но не то,

Однако, Тетушка. Живет оконно,

Цветочно, комнатно... возле канона.

Не то, чтобы Европа не по ней,

Чтобы она не по Европе... нет, но...

Кто бросил там идей, а кто -- детей,

А тетя безыдейна и бездетна.

Я стал на свет с родительских затей,

А Тетушку в себе согрела Этна -

Щуплая, махонькая с вьюшкой печь -

На ней неможно яблоко испечь.

Но Этнин пепел всюду, так легонек,

Так махонек -- не параграф, не гриф, -

Усеял рифмами лишь подоконник