Вот снова могила, а на ней камень с надписью:
D.O.M.
Здесь покоится в Боге X. Ludwik Trynkowski, прелат, каноник
Виленского кафедрального Собора и проповедник
Св. Теологии и Канонов
Доктор
Закончил дни своих страданий
д. 24 марта 1849г.
Камень зарос сорняком и окружен толстым, простой работы, палисадником, а рядом с ним возвышается самый высокий крест на Иркутском кладбище. На камень недавно положил кто-то, вероятно рука почитающего заслуги умершего, венок из бессмертников, переплетенный веточками цветущей брусники (borówki). Нет более подходящего цветка для украшения могил, чем бессмертник, который сорванный, никогда не вянет, а когда время погубит его, превращается он в пух и уносится ветрами над землей. Цвет бледно желтый, как окраска болезни, гниения. Имеет он в себе что-то траурное и напоминает мрачную смерть, которая нам более дороже сущности порыва. В Сибири нет желтых бессмертников; следовательно, на могиле Трынковского мы видим розовые и белые, такие же красивые и маленькие, но уже менее символизирующие это мертвое бессмертие «заслуга какого» оставляет благородство в людских сердцах – заслуга, о которой сказал сам Трынковский:
«Заслуга, как обычно тихая,
Спит под цветущей дерниной,
Или и под кучей песка;
Ни в трубах слышишь ее крик,
Ни в шепотах людских вздыхает:
Её скромную могилу – все минуют
А приподнятый этой святой, великой и к Богу приближающей нас потребностью бессмертия в добрых и полезных поступках, какой будто остаются следы после великого человека, добавлю сразу:
«Лучше не быть, нежели исчезнуть.
Есть – и значит должен славиться,
Обязан, так хочу и так будет:
Или что я, я в потемках,
Или мир и все здесь рядом
Что есть – есть таким же мраком». 7 7 Из размышлений над гибелью Poryngi, стихотворение ks. L. Trynkowskiego, в журнале Bojan, Wilno, 1838
Допил своё, не исчезла его память, славится на земле имя его, как вдохновенного проповедника, как патриота, который много пострадал и заслужил за это могилу, увенчанную цветами бедной, людской славы, – славы как этот цветок, превратившийся в конце концов в прах, в легкий пух ненадежного воспоминания, исчезающего после первого дуновения ветра. Бедная эта людская слава; и, однако, повторю с умершим, обязаны мы славиться, обязаны жизнью деятельной, полезной, посвященной добру собратьев, завоевать себе добрую славу у людей. Человек, которого не коснулась благородная жажда деятельности, ни добрая слава, наполовину только человек, потому что не вспоминает образа Бога, который сеет добро на свете, а мир создал для славы извечной!
Но, возвращаясь к венку, брошенному на могилу почтенного капеллана, скажем мы, что с бессмертником оказались удачно сплетены веточки брусники. Чашечки их цветочков, белые, густо насаженные под жесткими и вечнозелеными листьями, из которых осенью показываются красные ягоды, вкусные и пригодные для употребления, когда только схватит их мороз: эти ягоды могли бы быть поэтичным символом незаметной работы, пользу которой превращают в действительность только превратности судьбы.
Сколько воспоминаний, сколько жизни покоится под этим камнем и этими цветами? Любимый, всеми уважаемый оратор, автор, заключенный, изгнанник, преследование которого и тоска лишили разума, содержал в себе все, что пробуждало обожание и глубокое сострадание. В свое время от был признан за одного из самых лучших проповедников. Речи его, полные глубокого благоговения, высокой мысли и мощи слова, трогали и вели к добру.
«Уже силой его слова
Стены и камни торжественные
И сердца, более камня твердые
Чувствовали истины извечные!»
Повсюду известно, какое имеет влияние проповедник, и какой он может внести вклад в оживление сердец и поднятие жизни. Оратор со словом Божиим в устах, чтобы добиться таких результатов, должен был обязательно вникнуть в нужды народа, к которому обращался, а слово Божие приспособить к пониманию своих слушателей. Общее раскрытие истин Божьих и моральности не поднимет жизнь, если проповедник не имеет расположения к народу, с которым говорит. Самый прекрасный принцип и самая возвышенная идея, развитая теоретически, не действует так энергично, как когда рассказываем ее в приближении к частной и общественной жизни. Когда проповедник узнает, что вера и истина, возвещенные им, спасают не только душу человека, но и влияют на его счастье и счастье соотечественников, влияют на избавление от неволи не только дьявола, но и из неволи людской, легче зажечь их сердце и ввести их в жизнь.
Читать дальше