Константин Лагунов - И сильно падает снег

Похоже военные стратеги восстания рассчитывали, что оно станет лишь искрой, от которой займется всероссийское крестьянское восстание, и в ожидании этой вспышки вели локальную партизанскую войну. Или надеялись привлечь внимание иностранных империалистов, связаться с ними и через Север, по Оби и Иртышу, заполучить от них воинские части, которые стали бы ядром будущей мужицкой армии, хлынувшей через Сибирские ворота – Тюмень в Европейскую Россию? Вернее всего предположить, что вожаки оказались просто бессильными справиться с мелкобуржуазной анархической психологией крестьянства, с его разобщенностью и неорганизованностью. И чтобы замаскировать провал попытки создания единой регулярной армии, тобольские главари затрубили о партизанской войне.

Однако высказаться категоричнее по этому поводу нет основании. Чем больше обнаруживалось документов, раскрывающих деятельность тобольского Главного штаба, тем безответнее для меня становился вопрос: чем руководствовались в своей деятельности Желтовский, Силин и другие, верили или не верили они в разумность и важность творимого, в победоносное завершение восстания? Ясно одно: работали они на совесть, вкладывали в дело все свои незаурядные способности. Но чем была порождена их самоотверженность? Отчаянием? Верой в успех? Фанатической преданность идее? Или... Загадка...

Главный штаб придавал огромное значение идейной обработке не только «партизан», но и всего населения «освобожденной» территории. В духовном настрое «партизан» в их идейной убежденности Коряков и Силин видели корень победы.

Военно-пропагандистский отдел штаба состоял в основном из эсеров: Азаркевич (начальник отдела), Горюнов, Садовников, Никифоров и другие.

Через несколько дней после захвата Тобольска возобновились занятия в школах первой и второй ступеней, на педкурсах, в художественной школе. Восстановлено преподавание «закона Божьего», но на добровольных началах, по желанию родителей. Лишь на два дня закрывались городские библиотеки: Центральная, первая районная, детская подгорная, нагорная. Сгоряча мобилизованные, было, артисты театра тут же были возвращены, и 10 марта при переполненном зале был показан спектакль по пьесе Островского «На бойком месте». 11 марта – «Ванька ключник», 12 марта – «Каширская старина», 13 марта – «Майорша». Потом: «Власть тьмы», «Аскольдова могила», «Чародейка», «Камо грядеши?», «Измена»... Отличный репертуар! Ни какие-то боевики-самоделки «даешь!», не агитки-однодневки, а вполне приличные драматургические произведения... Эта махонькая деталь – еще одно свидетельство спокойствия и уверенности пришедших к власти повстанцев.

Театр. Библиотеки. Школы. Газета. Плановая, четкая, напряженная работа КГС, судов, комиссий. Регулярные Гарнизонные собрания. Разумные меры по налаживанию экономики, заботы о санитарном состоянии и внешнем облике Тобольска, организация судопроизводства, и еще многое, характерное для краткого, сорокадневного владычества повстанцев в бывшей сибирской столице... – все это, сведенное воедино, не только поражает, но и загоняет исследователя в тупик.

Что двигало вожаками восстания? В основном, это были люди образованные, трезвые, энергичные и поразительно работоспособные, к тому же, честные, преданные идее, ради которой началось восстание. Разве они не понимали, что являются калифами на час? С Юга, от Тюмени, идут на них соединения регулярной Красной Армии; совсем рядом, почти на подступах к Тобольску, ведет бои наступательные коммунистический батальон; отход на Север закрыл отряд Лопарева. Вот-вот, совсем близок конец «Тобольской империи». Но понимая безысходность, зная истинное положение, Коряков и Степанов, Желтовский и Силин, и ближайшие их сподвижники действовали так, будто впереди у них близкий триумф, словно закладывают они фундамент нового, прекрасного, вечного...

Как уже сказано, штаб выпускал ежедневную газету «Голос Народной Армии» (главный редактор – эсер Горюнов, ответственный секретарь – эсер Панов). Постоянными активнейшими авторами были эсеры Силин (начальник штаба), Коряков (председатель Тобольского совета профсоюза), Дмитриев-Садовников (один из организаторов восстания) и другие. 26 эсеров активно сотрудничали в газете, готовя духовную пищу партизан, идейно обрабатывая многие тысячи крестьян, рабочих, интеллигенции, живущих на огромнейшей территории, где легально и нелегально распространялась газета. Всего в свет вышел 31 номер.