Владимир Жуков - Сквозь пламя сражений

В сентябре сорокового приступил к учебе, которая была рассчитана на два года с получением специальности военного техника 2-го ранга и звания «лейтенант». Но менее чем через год грянула война, ускорившая процесс подготовки. Уже в октябре сорок первого Пельник был зачислен в 18-й штурмовой авиаполк ВВС Черноморского флота.

–На вооружении нашего полка были штурмовики Ил-2, – рассказывает ветеран. – Их справедливо называли воздушными танками. Кабина и мотор защищены броней, четыре реактивных снаряда, две пушки, два скорострельных пулемета системы ШKAC, производившие 1800 выстрелов в минуту. Кроме того, Ил-2 нес четыре стокилограммовые бомбы. Фашисты его называли «черной смертью», а мы – крыльями Победы. В Севастополе, у мыса Херсонес и Казачьей бухты, находился аэродром авиаполка. Для Владислава и его боевых друзей закипели горячие будни. Он успевал не только готовить самолеты к вылетам, но и выполнял обязанности комсорга, личным примером подбадривал товарищей, вселял веру в победу.

–До последнего снаряда, отражая непрерывные атаки противника, прикрывала наши позиции береговая батарея № 35, – вспоминает Владислав Донатович. – Немногие из уцелевших штурмовиков покинули аэродром (позже 18-й авиаполк был преобразован в 8-й). Последним вылетел «Дуглас» с комсоставом, а нам, десяти воентехникам, было приказано уничтожить оставшееся вооружение, чтобы не досталось врагу.

Для эвакуации оставался один и без того переполненный бойцами катер. На нашем пятачке были сосредоточены огонь артиллерии, минометов, бомбовые удары вражеской авиации. Это был последний перепаханный воронками плацдарм защитников легендарного города русской славы. Один за другим в ходе отражения атак погибли семь моих товарищей. Вместе со мной оставались два Михаила – Белый и Штеренбоген. Мы побежали к катеру, и в этот момент вблизи раздался взрыв. Меня отбросило ударной волной. Очутился на дне одной из воронок. Катер ушел в море без нас. Мы бросились к маяку в поисках какого-нибудь плавательного средства.

Четверо в шлюпке

Им повезло: увидели плывущую на волнах шестивесельную шлюпку. Подтянули к берегу на мелководье, погрузили оружие, вещмешки со скудными запасами воды и пищи. Едва отчалили, как услышали крик:

–Братцы, возьмите и меня!

На берегу увидели бойца в форме пограничника. Нового четвертого члена экипажа звали Георгием Селивановым. И 1 июля сорок второго года отправились в рисковое плавание, не ведая, что ждет впереди. Море было тревожным и пустынным, лишь со стороны удаляющегося Севастополя гремели взрывы и в небе полыхали зарницы. В шлюпке отыскали кусок ткани и соорудили парус. Взяли курс в направлении Кавказа. Днем ориентировались по солнцу, ночью по звездам. Пищу и пресную воду делили по-братски маленькими порциями, чтобы хватило на несколько суток. Неожиданно ночью всплыла немецкая подводная лодка. Спасло то, что шлюпка оказалась в тени, падавшей от корпуса субмарины, которая вскоре погрузилась вглубь.

…Они уже потеряли счет дням и ночам, когда в небе Владислав увидел и распознал контуры самолета МБР-2.

– Это наш морской ближний разведчик, – сообщил он измученным скитаниями друзьям. С трудом поднялись, замахали руками, подавая знаки. Летчик их заметил, качнул крыльями самолета.

–Спасены, – ликовали воины, несколько суток жившие без воды и пищи.

–Летчик обязательно сообщит в ближайший порт и за нами вышлют катер или гидросамолет, – обнадежил Пельник. Владислав не ошибся, Летчик Иван Василюк, с которым Владиславу удалось встретиться спустя тридцать восемь лет в Туапсе, сообщил в Новороссийск о моряках, терпящих бедствие. А копию снимка (Василюк тогда произвел фотосъемку их утлого суденышка), Владиславу подарили сотрудники музея.

Но в тот день помощи они не дождались – в Черном море разыгрался сильный шторм. Шлюпку бросало, словно скорлупу. Усталые бойцы едва успевали вычерпывать воду. Ловко маневрировали, чтобы удержать шлюпку на плаву. Воля к жизни, стойкость, надежное плечо друга помогли выстоять в борьбе со стихией. Отважных мореплавателей в двадцати милях от Сухуми обнаружил и подобрал на борт экипаж катера «Морской охотник-071». Лишь тогда они узнали, что их плавание продолжалось шестнадцать суток. Истощенных воинов поместили в госпиталь.

В 1964 году Владислав Донатович встретился в Керчи со своим спасателем – капитаном катера Сергеем Ереминым Они крепко обнялись, обменялись адресами, снимками, в том числе «Морского охотника-071». А одной из любимых песен для Пельника стал «Заветный камень» реквием последним защитникам легендарного Севастополя. Эта песня о нем и его товарищах, преодолевших огонь и воду, достойно выдержавших суровые испытания, проявивших мужество и силу духа.