Сергей Асенин - Фантастический киномир Карела Земана

Карел Земан увлечен современной научно-фантастической литературой, внимательно следит за ее решительным вторжением в кино, но трезво и критически рассматривает результаты этого процесса.

Он считает, что встреча кино и литературной фантастики — это, несомненно, одно из самых знаменательных и многообещающих явлений современного искусства. Однако, по его мнению, несмотря на большое количество выпускаемых на мировой экран научно-фантастических фильмов, среди них, к сожалению, еще мало удачных, а тем более таких, которые стоило бы предложить детям. Ведь многие подлинно впечатляющие картины не предназначены для детей. Кроме того, есть еще один немаловажный момент: эстетический и нравственный такт, необходимый в разговоре с юным зрителем, которого лишены многие фильмы. Вот почему Земан добровольно отказывается от натуралистической демонстрации жестокостей, к которым сегодня охотно прибегают режиссеры, стремящиеся взвинтить эмоции зрителя "сильнодействующими" средствами, используя для этого богатые возможности мультипликации и кинотрюков.

— Я глубоко убежден, — говорит Земан, — что завоевывать сердце зрителя, тем более юного, надо обаянием добра и поэзии. Древние говорили, что даже когда смотришь в болото, надо уметь видеть отраженные в нем звезды.

Картины Земана часто напоминают развернутую в полнометражный фильм притчу. Но принципиальная проблемность большинства земановских лент не делает их автора иллюстратором общеизвестных тезисов и общедоступных истин. Какой бы острой темы режиссер ни касался, он прежде всего остается художником, выдумщиком, создателем своего особого, фантастического мира, мастером, воссоздающим в условных пропорциях вымышленного реальные по своему смыслу и сути конфликты и ситуации, исследующим человека и его поступки.

Сатирическая антиутопия "Клада Птичьего острова", проблема ядерной угрозы и роли ученого в современном мире, рассматриваемые в "Тайне острова Бэк-Кап", сопоставление двух типов вымысла в "Бароне Мюнхгаузене", размышление о варварской сущности войны в "Хронике шута" — фантазию Карела Земана нельзя назвать нейтральной или отрешенной от действительности как в выборе тем, так и в отношении к ним автора. Не нагромождение занимательных чудес, не "пророческие" кошмары или видения апокалипсиса, столь свойственные сегодняшнему буржуазному кинематографу, и не внеземные прогулки суперменов занимают художника. Он ищет ответы на нравственные и философские вопросы, способные, как он полагает, взволновать зрителя и важные для воспитания молодежи.

В своем развитии творчество Земана проходит характерную эволюцию. Его мир усложняется, его герои становятся все менее одноплановыми. Не потерявший в трудной ситуации человеческого достоинства парикмахер Кукулин, неистощимый фантазер Мюнхгаузен, странствующий гуманист, жизнелюбец Синдбад, ученик чародея Крабат — фигуры яркие, полнокровные и в то же время вполне правомерно существующие в условно-фантастической атмосфере, создаваемой вымыслом Земана. Традиционная сказка и современная фантастика смыкаются и взаимодействуют в его фильмах естественно и непринужденно.

Давно уже замечено, что киноаппарат — трансформатор, преобразователь действительности и "в руках художника становится выдумщиком" [28] Эренбург И. Материализация фантастики. М.—Л., Кинопечать, 1927, с. 16. . Так писал, например, в своей брошюре "Материализация фантастики" Илья Эренбург. Он считал, что не мешает напоминать об этом, ибо кино не только "условность реального", но и "реальность условного" [29] Там же. . Именно эта его особенность делает киноэкран могучим средством раскрепощения фантазии.

Писатель еще в 20-х годах видел обе стороны доступного кинематографу мира и понимал то, что скрыто от близоруких глаз ревнителей "физической реальности" как единственного объекта киноискусства.

В своей книге "Природа фильма. Реабилитация физической реальности" известный исследователь кино Зигфрид Кракауэр выводит "полет фантазии" за пределы основных задач киноискусства и даже возражает против применения к кино термина "искусство" в его традиционном смысле, так как это может привести постановщиков фильмов к пренебрежению "регистрирующими обязанностями кинематографа" 1. Как и другой теоретик, Андре Базен, Кракауэр исключает из понятия художественного реализма активность авторской интерпретации действительности и видит "объективизм" кино лишь в максимально нейтральном с точки зрения жизненной позиции и идеологии художника запечатлении "сырой действительности", внешней физической оболочки вещей, мимолетного потока случайных событий.