Игорь Гапочка - Ростом с гору Вашингтон

Интересны в этой связи воспоминания американского политика Дина Ачесона о том, как ему пришлось убеждать конгрессменов в неизменности следования курсу Трумэна. Д. Ачесон описывает в своих мемуарах, что на совещании конгресса в конце февраля 1947 года он доказывал, что исполнительная власть нуждается в поддержке законодателей для проталкивания доктрины Трумэна и предоставления субсидий промышленно развитым странам. Совещание не вошло в нужное русло до тех пор, пока сам Ачесон не произнес речь, о которой он вспоминает с огромной гордостью. Он сказал, что налицо «советское наступление по трем направлениям — на Иран, на Дарданеллы и на Грецию». Во всех трех случаях, по его словам, «целью русских было установление господства». Если бы они добились успеха на одном направлении, то, говорил он, «как от гнилых яблок в корзине, гниль распространилась бы сначала на Средиземноморье, на нефтедобывающие страны и Южную Азию, а затем на Южную Европу, где Италии и Франции угрожали самые крупные коммунистические партии в западном мире».

На конгрессменов это произвело большое впечатление. Как прекрасно знал Ачесон, он одержал победу над конгрессом при помощи лжи в отношении «советской угрозы», и даже через двадцать лет, в своих мемуарах, он с гордостью пишет об этом. Этот пример весьма показателен для того, чтобы понять, как была задумана «холодная война» и как ее понимали ведущие американские стратеги.

«Холодная война» была великолепным способом, при помощи которого можно было мобилизовать население на поддержку агрессивной и интервенционистской политики под предлогом угрозы со стороны противника — другой великой державы. «Именно так эта концепция действует и сегодня, — пишет профессор Массачусетского технологического института Ноам Чомски. — «Холодная война» — это высокоэффективная система. В то же время она весьма нестабильна и может разрушиться в любой момент. Но стратеги готовы идти на этот риск для того, чтобы быть в состоянии господствовать над большой территорией».

К 1950 году усилия вашингтонской администрации по оживлению международной конфронтации для решения возникшей внутри Соединенных Штатов проблемы перепроизводства и угрозы экономической депрессии, а также урегулирования внешней проблемы организации контроля над большой территорией провалились.

«План Маршалла», несмотря на все усилия Вашингтона, не мог решить эти проблемы. «Ястребы» всячески стремились вновь подогреть международную конфронтацию. Это было «естественным выходом».

Документ под номером СНБ-68, написанный в 1950 году и долгое время остававшийся секретным, был основным стратегическим документом первых лет «холодной войны». Его автор — Поль Нитце, возглавляющий ныне «Коалицию за демократическое большинство» — одну из наиболее «ястребиных» лоббистских групп в США. Его документ в полуистерических формулировках доказывал, что «холодная война» — это «настоящая война».

Для ведения этой войны необходима была «мобилизация в национальном масштабе» и громадное увеличение военного бюджета, который согласно выкладкам, приложенным к СНБ-68, должен был составить 50 миллиардов долларов, в то время как действительные военные расходы тогда составляли около 13 миллиардов. Предусматривалось, таким образом, их увеличение почти в четыре раза. Ключевым элементом СНБ-68 была «стратегия ответного удара».

Через несколько месяцев после подписания этого документа началась корейская война, сопровождавшаяся теми же истерическими криками о том, что «русские хотят захватить весь мир». Такие же усилия предпринимались и к концу пребывания у власти Эйзенхауэра. «Ракетное отставание», которое использовал лагерь Кеннеди, в борьбе за победу на президентских выборах 1960 года, было разоблачено как фальшивка сразу же после выборов, но все сообщения об этом сохранялись в тайне. Затем — при Макнамаре — началось новое гигантское расширение военной системы, которое дало большой толчок гонке вооружений, продолжающейся по сей день, и развитию «программ по подавлению восстаний».

Концепция «большой территории» была значительно поколеблена в шестидесятых годах в результате провала вьетнамской войны. Американское господство оказалось под сомнением. Было ясно, что необходимо что-то предпринять. Ставка была сделана на экономический диктат, переход к протекционистским мерам, контролю над импортом.

Это вызвало возмущение в Соединенных Штатах. Особенно были разгневаны те представители американского капитала, которые занимались внешней торговлей и капиталовложениями за рубежом. В печати появились статьи, в которых Никсона чуть ли не в открытую называли преступником. Это было серьезным ударом по системе, благодаря которой богатели транснациональные корпорации. Она оказалась под угрозой в результате политики Никсона. Сегодня в американской печати появляются мнения, что именно в этот период возник план «убрать» Никсона, поводом для которого послужило уотергейтское дело.