Николай Злобин - Киселёв vs Zlobin. Битва за глубоко личное

Злобин: Я понимаю, что такова всегда была российская традиция. Я отнюдь не призываю к слабому государству. Хотя сильное государство и эффективное — это разные вещи, не синонимы. И зависимость от одного человека не может не ослаблять государство. Надо ли с этим бороться — я не знаю, но надо признать, что в этом большой риск для России. Как только власть оказывается в руках людей, не способных ее удержать, страна рушится. И нет никаких гарантий, что этого не случится снова. Это случилось в XX веке дважды, что уже в два раза больше, чем надо. И, к сожалению, нет никаких гарантий, что это не случится опять. Политический риск велик. Вот в этом я вижу проблему с российской политической системой. Брежнев, Горбачёв, Ельцин, Путин, Медведев — и мы видим совсем разные России. Зависимость от лидера фантастическая! И еще раз: любое государство для человека, а не наоборот.

Киселёв: Россия ценит своего лидера, но это не значит, что она экзистенциально зависит от него. А риски есть всегда. Например, риск, который несет миру сращивание американского военно-промышленного комплекса с политическими лоббистами и подыгрывающей им прессой, куда больше, чем тот, о котором ты говоришь, пугая Россию и Россией. А что касается, так сказать, язв российской жизни, то они известны. Просто мы искренне работаем над ними и проходим различные эволюционные этапы. Искренне! А когда мы были слабыми, то американцы решили этим воспользоваться и действовать против нас. Заниматься здесь подрывной деятельностью. Поощрять сепаратизм в регионах. Хищнически относиться к нам и никак не вознаградить романтический порыв к новому укладу, более справедливому и свободному, к слиянию с так называемым цивилизованным миром. Никто Россию не поддержал и даже спасибо не сказал за то, что она, например, спокойно вывела свои войска из Европы. Ну а что сейчас творится? Ты говоришь, что на Россию никто не нападает, — но мы-то прекрасно помним историю с договором по ПРО и расширением НАТО. Песенка-то знакомая.

Но поскольку у нас есть определенный исторический опыт — когда кто-то на Западе подходит к карте России, смотрит и думает: «Сколько же все это еще будет существовать?» — то мы, естественно, будем отслеживать эти попытки и держать порох сухим. И, как я не устану повторять, мы имеем право на свой этап исторического развития и на доброжелательное отношение к себе. Мы будем избирать своего президента, развивать свою избирательную систему, демократию, как мы ее понимаем, и экономику тоже. Будем учиться этому делу. При СССР у нас просто не было возможности научиться. Но мы искренни в своих устремлениях и будем над ними работать.

Злобин: Да, жизнь в XXI веке развивается стремительно. Мир меняется очень быстро, прямо на глазах. Новые игроки набирают скорость. Мы должны не просто успевать анализировать наше прошлое, но и пытаться критически оценивать настоящее и будущее. Смотреть вперед. Похоже, что нам пора начинать работу над новой книгой. Помнишь, как у Льюиса Кэрролла: «…здесь, знаешь ли, приходится бежать со всех ног, чтобы только остаться на том же месте. А чтобы попасть в другое место, нужно бежать вдвое быстрее». Но неплохо было бы также понять, куда мы бежим и зачем… Что ж, Дима, я рад, что мы с тобой смогли по-дружески, спокойно и содержательно обсудить острые вопросы современной политической жизни. Мне кажется, главное — отказаться от уверенности в своей собственной абсолютной правоте и в истинности именно своего мнения и взгляда на проблему. По крайней мере, начать сомневаться — значит начать думать…

Мой уважаемый соавтор ничуть не преувеличил в своем предисловии роль клопов в написании этой книги. Все действительно началось с неожиданного разговора о клопах, которые завелись в модерновой и стильной квартире Димы в центре Москвы. Как известно, бороться с клопами долго и сложно. Их появление никак не связано с чистотой в доме, гигиеническими привычками, доходами или, скажем, политическими взглядами человека. Клопы легко приживаются как в трущобе, так и в почти хирургической стерильности. Они кусают как отъявленных демократов, так и записных мракобесов. Им только нужно что-то деревянное — пол, мебель или, скажем, рама картины. Считается, что в современном мире основными распространителями этих «домашних животных» стали самолеты, поезда и машины, гостиницы, антикварные и букинистические магазины. Много и часто ездящий человек рискует запросто подцепить клопов на свою одежду или багаж — а Дмитрий относится именно к такой категории журналистов. Плюс еще домашняя библиотека, картины… Даже большой и комфортабельный ярко-красный диван, на котором мы сидели во время работы, вызывал у меня подозрения. Со своей стороны, я, как большой любитель и собиратель антиквариата, тоже постоянно нахожусь в зоне риска, и новость, которой встретил меня в дверях Дима, нашла живой отклик в моей душе. Мы сразу же поняли друг друга.