Вениамин Додин - Повести, рассказы, публицистика

Друг наш московский Владимир Яковлевич Мартенс (из Мартенсов, освоивших для России допетровский Урал), — режиссер Малого Академического театра, в последние минуты перед нашим отлетом в Израиль передает мне два письма в Иерусалим. Они — отцам Алексиям. Одно — клиру «Московской» православии, другое — православии «Заграничной». Знакомит предварительно с их содержанием. «Московского» священника «от имени и по поручению» всей труппы благодарит за «истинно русское гостеприимство», когда весною она во главе с Владимиром Яковлевичем привезла в Израиль «Вишневый сад». Его «Зарубежного» оппонента — за то же. И еще за «святое крещение» в тот приезд всех членов труппы в тивериадской резиденции. И так же — от коллектива театра — приглашает того и другого, но в разное впемя — в гости в Москву. При этом умоляет меня: только, Бога ради, не перепутай письма, — две церкви грызутся друг с другом насмерть!

В первые же дни помчался выполнять многочисленные поручения. И мартенсовские — тоже. И чуть было не дал ляпа. Но обошлось. Передал письма. Адресаты несказанно радовались вниманию одного из руководителей известнейшего театра планеты. Не знали куда и как меня усадить, чем угощать… Плакали… И явно стеснялись своей чистенькой нищеты: у одних некогда организовавшая их паства давным–давно улеглась по Галиполийским, Французским и Калифорнийским кладбищам, у других — российская, занята была: растаскивая на лавтаки, делила Россию.

Один из познакомившихся с нами «заграничных» служителей о. Андроник, настоятель Нагорной церкви, заставил таки после трапезы залезть всем в свою довольно тесную машину. И на ней день и вечер возил нас интереснейшей «экскурсией» по Святому Граду и по его не менее святым окрестностям. Время от времени заводя в одному ему известные маленькие и уютнейшие «кафушки». Как у нас в Манитобе, говорил: чайку попить.

Так славно было неназойливое это приобщение нас истории н а- ш е й «ненашим» гидом, в миру профессором искусствоведения… Так волнующе…

Вот только непрерывно следовавшие нам по пятам все те же вьюноши в машинах отравляли удовольствие. Вели они себя нагло, демонстративно «подсекая» нас и беспрерывно фотографируя. Правда, они не знали, что и их ведут ассы японских агентств, запечетлевая слежку за нами дюжиною дотошнейших камер… в качестве деталей вживания нашего в Левант… Любезнейший наш проводник по–своему оправдывал соглядатаев: местные клерикалы в панике, их, за такие деньги и с таким трудом завозимая сюда, еврейская паства стремительно разбегается по христианским церквам. Запреты Шамира на эмиграцию умножают ряды прозелитов… Мы стараемся власти не раздражать. Ну, а католики — они стадами крестят б ы в ш и х иудеев… Оборотитеся–ка: и эти фотографируют!… Месяцем позже, когда японцы начали отрабатывать съемки для телесериалов о нашем «вживании» в Израиль, нам с Ниной пришлось пережить очень неприятные часы просмотра отснятого ими материала: тех самых «измашинных» слежений за нами неких пока не опознанных зло- или доброумышленников, в свою очередь… скрупулезно фиксируемых дюжиною профессиональных телешоуменов страны восходящего солнца.

Кто за нами следил? Зачем? Задачу даже решал: противно такое или смешно?

Рассказал об этом моему родичу — генералу полиции Давиду Додину. Приглашенные им его коллеги на наших глазах провели пристрастнейшее — естественно, беспристрастно — объективнейшее из всех возможныъх расследование «чьих–то» противоправных, как оказалось, действий (в Израиле, оказывается, запрещено кого–либо фотографировать без его разрешения!).

Вызывались и при нас допрашивались какие–то мужики. И сами они меня допрашивали, уточняя ситуации и выверяя факты. «Кино» длилось часа три. Наконец вердикт: «Это — не наши».

Ну, слава Богу! Тогда все о-кей! Тогда порядок! Беседер тогда!…

Но! Но если это «не наши», то чьи?! — А… ихние, оттуда — отвечают. Откуда «оттуда»? Из России? Из Берега Слоновой Кости? Или из единственной дружественной нам державы — Микронезии? И «ваши» (в смысле наши) их в упор до теперь не видели?! Тогда нас всех поздравить остается: мы, оказывается, уже почти не Левант какой–нибудь, а прямо Швейцария! Благословенная страна, где во все времена так свободно и комфортно располагаются все разведслужбы даже самых ленивых режимов. И не на ниве экономики, а… таким вот образом. «Шейн!» сказала бы на идиш Бабушка.

Я окончательно уверился, что все эти «штучки» прямое продолжение московского обещания: «именно там, где вы меньше всего этого ожидаете, вас быстро отучат поднимать хвост на святая святых человечества…». Да, Рапопорт, прокурор Волжской военной флотилии (см. «Бакинский этап»), земля ему пухом, славно отделал семейку!