Мария Воронова - Итак, история… (О писательском ремесле)

И мы такие: «Эээ…»

Нет, о подобных талантах Иванова читатель должен с самого начала хотя бы подозревать. Чтобы сказал: «ах, вон оно что! Теперь ясно, почему Иванов никогда не выходил на улицу днем, не ел чеснок и не отражался в зеркале!»

Вообще хорошим тоном считается, что читатель должен знать столько же, сколько и рассказчик. Разве что в самых что ни на есть остросюжетных психологических детективах, где интрига держится на хитросплетении судеб, допустимо рассказчику оказаться на пару крохотных шагов впереди читателя, и только для того, чтобы читатель непредвзято воспринял какую-нибудь важную информацию о героях.

Но если у нас рассказ ведется от первого лица, и это лицо явно знает что-то важное, но не сообщает нам, чтобы создать видимость интриги, то это просто фу-фу-фу и ничего больше. Это жульнический прием, не чудо, а фокус, причем невысокого качества.

Есть такое понятие, как конвенции жанра, то есть некое соглашение между автором и читателем. Человек, соглашаясь прочесть детектив, знает, что в конце преступление будет раскрыто и объяснено, открывая юмористическое произведение, он уверен, что никто не умрет и серьезно не пострадает, а от современной прозы хочет получить заряд уныния, депрессии и безнадежности.

Нарушение конвенции – не путь к оригинальности и величию. Если вы хотите самореализоваться таким образом, проще носить трусы на голове.

Предположим, вы убеждены, что проницательный сыщик давно в зубах у всех навяз. И вы создаете образ просто сказочного придурка, вроде инспектора Клузо.

Ваш сыщик с трудом понимает, что ему говорят, теряет улики, по недомыслию сливает информацию злодеям… В общем, анти-Холмс. Отлично, издевайтесь над вашим недотепой, как хотите, только с одним условием – в конце читатель должен узнать, кто преступник.

Неожиданная развязка и обман ожиданий – это совершенно разные вещи.

Если скульптор хочет создать оригинальное произведение, то ему для этого недостаточно взять Давида Микеланджело и поставить вверх ногами. А художнику – сделать негатив «Подсолнухов» Ван Гога.

Так же и нам не стоит выворачивать наизнанку великие литературные произведения в поисках новых смыслов.

Как писал Р. Макки в «Истории на миллион долларов»: «Осторожные неопытные авторы подчиняются правилам. Малообразованные бунтари их нарушают. Мастера совершенствуют форму».

Следующий раздел начну цитатой из этой же книги: «Если талантливые люди пишут плохо, на это есть две причины: или они ослеплены идеей, которую, как им кажется, они должны обосновать, или ими управляют эмоции, и они хотят их выразить. Когда талантливые люди пишут хорошо, то причина всего одна: ими движет желание вызвать эмоциональную реакцию зрителей».

Подтверждаю это высказывание Р. Макки. Не уверена, что меня можно назвать талантливым человеком, но все свои откровенно плохие тексты я написала, будучи под влиянием идеи или во власти эмоций.

Выше я уже говорила о необходимости писать на холодную голову, но это настолько важно, что упомяну об этом еще разок.

Итак, идея. Писатель вы или нет, но чтобы стать адептом какой-то доктрины, не худо бы прежде взвесить все за и против. Осознанный и грамотный выбор называется убеждениями, без которых жизнь человека не полна, но слепое поклонение идее существенно обедняет, выхолащивает существование личности. Точно то же самое происходит и с литературным произведением. Оно становится однобоким, и не отражает жизнь во всей ее полноте. Когда-то папа рассказал мне такой анекдот: «Жил-был на свете король. Он был крив на один глаз и хром на одну ногу. Однажды он призвал к себе художника и попросил написать свой портрет. Художник изобразил его с обеими здоровыми ногами и глазами. «Но это же лакировка действительности!» – воскликнул король и приказал отрубить художнику голову. Так родился и умер романтизм. Он призвал другого художника и тот, памятуя об участи предшественника, нарисовал короля как есть: с хромой ногой и кривым глазом. «Но это бесстыдная клевета!» – воскликнул король и приказал отрубить голову и этому художнику. Так родился и умер реализм. Третий художник долго думал и наконец изобразил короля в профиль, сидящим верхом на коне. Хромой ноги и кривого глаза было не видно. Король пришел в восторг от своего портрета и богато наградил художника. Так родился, живет и процветает социалистический реализм».