Александр Смотров - Лондон. Разрушение стереотипов, или Нетуманный Вавилон

Еще одной особенностью рынка недвижимости Лондона является наличие так называемого социального жилья.

Свои истоки эта практика берет еще в XIX веке, когда богатые филантропы и меценаты стали выступать инициаторами строительства жилья для малообеспеченных горожан и растущего по численности рабочего класса. Самыми известными из подобных организаций были «Пибоди-траст» (Peabody Trust) и «Гиннесс-траст» (Guinness Trust) . Характерные корпуса построенных ими многоэтажных домов из красного кирпича с белыми окнами можно отыскать во многих районах Лондона, включая Вестминстер, Мэйфейр, Шордич, Хаммерсмит, Саутворк и многие другие.

«Пибоди-траст» был основан в 1862 году американским бизнесменом Джорджем Пибоди, которого одинаково высоко чтут за его благотворительную деятельность и в Великобритании, и в США. Памятник ему, открытый еще при его жизни в 1869 году, стоит за старым зданием Королевской биржи рядом с Банком Англии в лондонском Сити.

Сейчас в распоряжении траста около 27 тысяч квартир. Первый многоэтажный дом «Пибоди-траста» был сдан в эксплуатацию в 1864 году на улице Коммершиал-стрит близ рынка Спиталфилдс. Жильцов в квартиры траста отбирали по определенным моральным стандартам, представители некоторых профессий не могли получить льготное жилье, арендную плату, пусть и небольшую, надлежало вносить в срок. В какой-то мере социальное жилье стало выполнять не только экономическую, но и воспитательную роль для лондонских низших слоев.

Этими же принципами руководствовались и лондонские власти, которые стали активно поддерживать строительство социального жилья после Второй мировой войны. Почти все многоэтажные жилые дома, возведенные в Лондоне в это время, относятся к социальному жилью. Некоторые из них, например, грозно возвышающаяся на 100 метров над горизонтом в северном Кенсингтоне бетонная башня Треллик-тауэр архитектора Эрне Голдфингера, являются памятниками архитектуры.

Лондонские власти очень разумно подошли к вопросу размещения социального жилья вперемешку с частным сектором и деловыми районами, с тем чтобы не создавать социально-экономического расслоения и рассадников криминогенной активности. Разумеется, огромные социальные дома-кварталы все равно пользовались дурной славой, но по крайней мере в Лондоне не появилось социальных гетто, куда приличный человек шагу не ступит.

Еще одним шагом, который послужил некоторой общественной встряской и не позволил социальному жилью сильно оторваться в цене от частного, стало решение правительства Маргарет Тэтчер в начале 1980‑х годов разрешить жильцам приватизировать социальные квартиры по выгодной цене со скидкой. Это оказалось очень популярным, и последующие правительства ввели некоторые ограничения на продажу социального жилья, чтобы не допустить спекуляций на рынке и недостатка жилплощадей для тех, кто по-прежнему в них нуждается, особенно в центральных и более престижных районах.

В целом Лондон считается безопасным городом, в том числе в сравнении с другими крупными мировыми столицами. Здесь вы не увидите множества бродячих собак, как в России или странах Южной Европы, здесь нет районов, куда лучше не соваться даже в дневное время, а проезжая их на машине, прибавлять скорость и блокировать двери, как в Вашингтоне или Йоханнесбурге.

По данным Столичной полиции Лондона, число преступлений в целом в последние годы падает, включая такие виды серьезных преступлений, как кражи со взломом или убийства. Вместе с тем увеличивается число известных полиции преступлений на почве ненависти (по религиозной принадлежности или сексуальной ориентации), изнасилований, а также незаконного хранения и использования огнестрельного и холодного оружия. Тут нужно понимать, что растет не столько число самих преступлений, сколько процент заявлений по ним, которые регистрирует полиция и которые раньше по тем или иным причинам замалчивались.

Многие из преступлений на почве ненависти получают большой резонанс. Например, в Лондоне до сих пор помнят взрыв у гей-бара «Адмирал Дункан» (Admiral Duncan) в Сохо в 1999 году, который унес жизни трех человек, или гомофобное убийство 24‑летнего бармена-гея Джоди Домбровски в Клэпхеме на юге Лондона в 2004 году. Но подобные громкие преступления, особенно в последние годы, в Лондоне являются исключением из правил.

Резонансными могут быть и инциденты с участием полицейских. После погони в 2011 году за подозреваемым в хранении оружия жителем Лондона Марком Дагганом он вступил в стычку с сотрудниками правопорядка и был в итоге убит. В ответ на это разразились переросшие в мародерство масштабные беспорядки в ряде районов Лондона, с которыми удалось справиться не сразу.