Александр Проханов - Свой — чужой

Тем не менее мы с Ельциным подписали фундаментальные соглашения и вышли на Договор о создании Союзного государства. Мы подписали серию экономических документов, где закрепляли взаимовыгодные отношения между хозяйствующими субъектами наших стран. И речи быть не могло о какой-то «гире на ногах» — только выгода и партнерство.

А теперь о каком равноправии субъектов можно говорить, если российский субъект потребляет газ в три-четыре раза дешевле, чем белорусский субъект? Какая здесь может быть конкуренция и справедливость? И кому нужен такой Союз, если нас будут экономически угнетать?

Еще пример. Товары, поступающие к нам из России, мы вообще не досматриваем, откуда бы они ни приходили в Россию: из Китая, Турции или Индии. Покупайте их, где хотите, и продавайте у нас. Россияне же нас на границе потрошат, вытряхивают наши товары. Якобы ищут товары из «третьих стран», а по сути, контролируют наш экспорт в Россию. Мы и это терпели. Но дошло до того, что запретили поставку нашего сахара. Россия потребляет шесть миллионов тонн, три миллиона производит сама, а три миллиона — закупает. Из них всего триста тысяч в Беларуси. Что значат эти триста тысяч? Но россияне привязались к «тростниковой составляющей» нашего сахара.

Ладно, я дал указание резко повысить посевные площади под сахарную свеклу. Мы исключили из нашего сахара «тростниковую составляющую». Мы продаем вам сахар, чтобы заработать деньги и заплатить вам за природный газ. Но вы и свекловичный сахар отказались покупать. Сказали бы честно: «Мужики, не нужен нам ваш сахар. Мы три миллиона привезем к себе из других стран за хорошие взятки».

Мы-то ведь взяток дать не можем, у нас государственное предприятие. Но сахар — самый качественный. Мы модернизировали наши заводы, и они способны конкурировать с самыми передовыми производителями сахара.

Ваши «пять групп», которые приватизировали производство и торговлю сахаром в России, испугались нашего качественного сахара. Сделали так, что наш сахар проверяется на таможне, словно это гексоген. Каждый мешок потрошат на предмет «тростниковых добавок». С российской подачи я возбудил в Беларуси уголовное дело по «факту незаконных тростниковых добавок». Был полон решимости посадить всех поддельщиков на скамью подсудимых. Отправили в Великобританию пробы на экспертизу. Самая авторитетная лаборатория не нашла никаких добавок. Установила стопроцентное содержание свекловичного сахара.

Что это значит? Ваши «пять групп» хотят блокировать белорусский сахар на российском рынке. Разве это честно? И это только один из примеров.

Как действуют в России враги Беларуси сейчас? Грубо, оскорбительно, унижают белорусского Президента, белорусский народ. Почему? Вы знаете, многие президенты отпавших от Союза республик испугались примера нашего единения. Это была очень заразительная идея — создать Союз. Ее с энтузиазмом восприняли разделенные, обездоленные народы. Они все хотели в Союз Беларуси и России: Украина, Молдова, Казахстан, Армения, даже Югославия. Все хотели в наш Союз.

Нам надо было развивать наш Союз, чтобы этим народам было куда притулиться. Как бы это было выгодно теперь, когда нефть стала стоить не восемь долларов за баррель, а почти восемьдесят. Усиленная другими народами, Россия могла бы стать не просто большой и крепкой державой, но по-настоящему Великой Державой.

Вот тогда и начали активизироваться силы, которые были вокруг Ельцина. Сегодня они еще больше окрепли, стали олигархичны, ожирели в своих «суверенных государствах», действуют напролом при поддержке Америки.

Еще при Ельцине они выдумали, что Лукашенко стремится в Россию, и если случится приход Лукашенко в Россию, тогда всем разрушителям СССР будет труба. Они начали клеветать на Лукашенко, на Беларусь, пользуясь при этом поддержкой зарубежных сил.

Я говорю все это к тому, что злые силы были всегда, с первого момента нашего стремления в Союз. Но сейчас это приобрело особенно острые, разнузданные формы. Если раньше это была информационная, пропагандистская кампания, то теперь начали бить по живому, наносить смертельные раны. В 2004 году нам повысили цену на природный газ в два раза. Мы были в ужасе, и чтобы мы не вышли из ужаса, нам закрыли газовый кран. Февраль, 25 градусов мороза, а кран перекрыт. Прошло еще два года, и нам повысили цену в два с половиной раза.

В чем иезуитская сущность подхода? Сравнили нас с Арменией: дескать, теперь и там, и там одинаковая цена за газ. Но разве одинаковы у нас экономики, энергопотребление, при всем уважении к армянам? Беларусь — это очень крупный реальный сектор экономики, связанный с экономикой России. Мы производим тракторы, станки, грузовики, телевизоры. В Советском Союзе Беларусь была самым близким к Западу регионом, куда привозилось сырье, комплектующие, и здесь создавались отличные товары, нужные западному рынку. Недалеко было везти. У нас создали наукоемкие отрасли, здесь было все, включая космос, электронику. После развала СССР, в неимоверно сложных условиях, когда есть было нечего, когда от лекарств отрывали, когда Чернобыль половину страны засыпал пеплом, мы все это сохранили, а затем и восстановили. Понимали: наше счастье — в современной индустрии.